Целебное питание

Человек же, как я постоянно подчеркиваю, – существо плодоядное. Его видовая пища – это плоды, ягоды, злаковые, орехи, семена, клубни, то есть те части растений, где концентрация питательных веществ неизмеримо выше, чем в их зеленой части, богатой витаминами и минеральными солями. Только этим и объясняется различие в устройстве и физиологических функциях желудочно-кишечного тракта человека и травоядных.

Но особенности видового питания человека ни на йоту не приближают его и к плотоядным. Единственное, что есть между ними общего, – это высокая питательная ценность потребляемой пищи: плодов, с одной стороны, и мяса – с другой. Отсюда некоторое подобие и только подобие анатомического и физиологического строения их пищеварительного тракта.

Что же касается способности человека употреблять в пишу мясо, то прежде всего договоримся о том, что можно и что нельзя называть мясом. Хищник питается плотью животных, полностью сохраняющей все свойства живого, в том числе и способность к самоперевариванию. Человек же потребляет не мясо в подлинном смысле этого слова, а безжизненную комбинацию белков и жиров, полученную в результате его термической и кулинарной обработки. И саму-то способность потреблять в пищу плоть других он обрел лишь после того, как овладел огнем.

Хотя произошло это не одну сотню тысяч лет назад, мы, тем не менее, не приобрели ни одной анатомической или физиологической приметы хищного животного. Не выросли у нас острые клыки и когти. Реакция во рту у нас как была щелочной, а не кислой, характерной для хищников, так и осталась. Поэтому все попытки провести прямую линию между травоядными и плотоядными и где-то посередине пристроить на ней человека – занятие неблагодарное, ничего, кроме вреда, не приносящее.

Я бы, прибегая к терминологии садоводов, скорее уподобила травоядных животных и человека двум разным сортам яблонь, привитым природой на общий подвой – растительную пищу, и не старалась бы привязать к этому дереву ни льва, ни тигра, ни собаку.

ВИДОВОЕ ПИТАНИЕ И ЧИСТОТА ОРГАНИЗМА

Дело здесь не только в привычке к определенному виду питания, а еще и в том, что, как отметил в свое время В. И. Вернадский, видовое питание позволяет организму сохранить свой, присущий только ему, химический состав вещества клеток. С точки зрения энергообеспечения и саморегуляции живого организма нет ничего более важного, чем это высказывание ученого, которое я возвела в закон и заложила в основы своего врачебного искусства.

Начать с того, что природа наделила каждый биологический вид своей системой энергоснабжения. Причем эффективность ее прямо зависит от способности клеток наиболее рационально и экономно использовать получаемую извне энергию.

Не менее важно и то, что от постоянства химического состава клеток зависит работа механизма саморегуляции.

Измените их химический состав, и отлаженная система начнет действовать с отклонениями и перебоями.

Именно поэтому анатомический и физиологический “портрет” любого биологического вида, как я уже сказала, объективно отражает функциональные особенности, обеспечивающие его выживание. И организм не может сбросить с себя, как надоевшие перчатки, эти особенности, чтобы обзавестись новыми. Никогда лось не начнет охотиться на зайцев, а волк питаться травой. Только человек благодаря своему разуму сумел, овладев огнем, обратить себе на “пользу” плоть своих меньших братьев. Слово “польза” я беру в кавычки, так как мясоедение ничего, кроме вреда, перенапряжения и истощения адаптационных ресурсов, человеку не дает.

“Бог с ними, с этими ресурсами, – скажет сторонник сбалансированного питания.– Важен результат, а он вполне оправдывает мясоедение: организм получает необходимые ему питательные вещества, обеспечивается его жизнедеятельность, а это – главное”.

Согласилась бы с этим доводом, если бы речь шла об экстремальных ситуациях. Когда решалось бы, быть или не быть человеческому роду, как, скажем, в ледниковый период.

Но ведь сегодня ситуация иная. Освоив земледелие, человек избавил себя от необходимости преодолевать немалые расстояния, чтобы обеспечить себя пищей, собирая дикорастущие плоды, ягоды, орехи и коренья. Теперь все это он может выращивать рядом со своим жилищем, без больших затрат физического труда. Поэтому и мясо как продукт питания должно было бы утратить всякое значение. Но здесь физиологическая целесообразность пала жертвой обстоятельств – точнее, привычки, превратившейся в род наркомании, привычки, впитываемой в буквальном смысле этого слова с молоком матери. Обеспечивая сиюминутные потребности в энергии и веществе, пища животного происхождения действует как бомба замедленного действия, снабженная химическим взрывателем. Где-то в глубинах нашего организма, невидимые и неслышимые, идут и идут разрушительные реакции, пока, наконец, не приведут к неминуемому взрыву. Будет ли это внезапная смерть или тяжкая неизлечимая болезнь – сказать трудно. Тут уж, как говорится, кому как “повезет”. Суть от этого не меняется: взрыв неизбежен.