Целина

– Попробуем, конечно, но вы не представляете, как трудно будет удержать наших мужичков. Они ведь как увидят, что можно затащить борону на пашню, так сразу и сеют – бегом! Привыкли…

Как бы то ни было, а к весне 1956 года уже во многих новых хозяйствах ранний сев считался таким же чрезвычайным происшествием, как еще недавно поздний. Но прежние привычки еще сильно сказывались. Первый секретарь Есильского райкома партии Анатолий Родионович Никулин – отличный работник, ставший на целине Героем Социалистического Труда, – однажды рассказал мне в Москве, как один из директоров новые сроки сева у них все-таки нарушил.

– И кто, вы думаете, отличился? – Никулин назвал фамилию директора совхоза. – Первомай еще не отпраздновали, и вдруг влетает этот «чемпион» в райком: «Товарищ секретарь, совхоз сев закончил!» Рука у виска, сапогами по-военному щелк. Я аж в кресле подпрыгнул: «Дурья твоя голова! Зачем спешили?» Хотели, мол, быть первыми в районе. «Так ведь не будет у тебя хлеба-то!»

Так и вышло: район собрал по шестнадцать центнеров с гектара на круг, а «передовик» – всего по шесть. Дело давнее, товарищ работал после того случая, не жалея себя, потому и не называю его фамилии. Но как же неистребима эта привычка – отрапортовать, да обязательно первым, а там хоть трава не расти. Вот она, бывает, а не растет.

Замечу, что порой случается еще хуже: пахоту проведут хорошо, посеют в срок, а после на стадиях уборки, транспортировки, хранения, переработки теряют чуть ли не треть добытого. Борьба с потерями – это сейчас один из главных резервов в сельском хозяйстве. Вполне очевидно, что для сбережения уже произведенной продукции нужно значительно меньше усилий и средств, чем для ее производства. Значит, такой путь выгоден, отвечает курсу партии на повышение эффективности, а главное – отвечает интересам народа.

С особым уважением отношусь к людям, которые спокойно, без суетни и шума ведут свою линию в сельском хозяйстве, видя всегда конечную цель. Пересматривать на целине из агротехнических приемов приходилось многое. Например, не меньший интерес, чем сроки сева, представляла для нас глубина заделки семян. Не случайно, как оказалось, вся Кокчетавская область лучше других выстояла засуху 1955 года. Еще во время сева, будучи в совхозе «Ждановский», я заметил, что семена заделываются как-то непривычно глубоко. Секретарь обкома М. Г. Рогинец опять объяснил «один пустячок»:

– Наш агроном считает, что сеять надо на глубину не три-четыре сантиметра, как положено по целинным агроправилам, а на шесть или даже восемь.

– Да ведь так только кукурузу сеют. К сожалению, не запомнил фамилии того агронома, но объяснения его помню:

– Я, Леонид Ильич, еще в прошлом году имел опытные участки с такой глубиной заделки. Никакого сравнения! Секрет простой: верхний слой почвы здесь быстро высыхает, не успеет растение пустить корни, как почва сверху трескается и разрывает их. У нас же, пока просохнет земля, корни развиваются крепкие, берут нижнюю влагу, а там и дожди подоспеют.

Двое суток наблюдал я новый способ сева. Из «Ждановского» слетали мы с этим агрономом в «Черниговский», потом в другие совхозы, перестраивали сеялки, ползали в бороздах, до заусениц обдирали пальцы, проверяя, как ложатся семена… Действительно, когда задул суховей, посевы в этих хозяйствах дольше всех держались зелеными островами среди выгоревшей степи – дело было стоящее.

Теперь на целине в отличие от других мест семена заделывают на глубину до восьми сантиметров, это стало привычным агроприемом.

Так крупица за крупицей копился опыт. Но вместе с удачами появлялись новые беды. Предсказание ученых о возможности ветровой эрозии начало сбываться. Помню, как в Павлодарской области вместе с секретарями райкомов Д. А. Асановым и И. Ф. Кабурнеевым увидел первые смерчи над полями и песчаные переметы на дорогах. Грозной оказалась черная буря, дышать было тяжело. А вскоре полезли из земли еще и сорняки.

Все это побудило меня съездить в Курганскую область, в колхоз «Заветы Ленина» – к Т. С. Мальцеву. Терентий Семенович показал ровные, без единого сорняка посевы пшеницы, а потом стал рассказывать. Этот человек обладает большой силой убеждения, секрет которой – в многолетнем опыте, народной мудрости и преданности земле. Говорил коротко, афористично:

– Отвальный плуг – главный враг степного земледелия. Мою систему стоит у вас примерить. Но, может, придумаете что-нибудь покрепче, поновей?

– Максимально уменьшить количество обработок почвы! Поднимайте целину, но потом как можно меньше ее трогайте.

– Пары – вот главное условие степных урожаев. Не получите хлеба, если останетесь на целине без них.

– Сорняки пошли? Следовало ожидать. Пока кое-где уже получают заовсюженную пшеницу, а потом получат и запшениченный овсюг. Иные растерялись: дескать, силен овсюг, что с ним делать? А он сорняк, наоборот, хлипкий. Он силен, когда хозяева плохи. Хорошо, что позже сеете. Подождать надо, спровоцировать овсюг и уничтожить. Потом уж сеять. Нервы надо крепкие иметь. У кого нервы слабые, тому в полеводстве делать нечего…