Целинная рать. Кубань

– А там кто? – остановился он, перед Васькой, увидев за его спиной, опустившего вниз голову солдата, – ко мне.

Витька, как положено уставом, положил руку на Васькино плечо, тот отступил в сторону, и он предстал перед замполитом.

– Я не сомневался, – заложил руки за спину майор, – представьтесь солдат.

– Так мы же с утра встречались, я же вас чуть…, – осекся Витька, посмотрев на офицера, – рядовой Симонов, товарищ майор, Служу Советскому Союзу!

– Раздолбай, ты Симонов, и это даже утверждать не надо. Утром ты метишь все вокруг, как кобель в стойке. Сапоги у тебя в таком виде, будто ты в них до Индии дотопал, а в океане помыть поленился, а ведь сапоги, это лицо солдата. А не побрился чего? Или полигон, для мандавошек растишь? Вот и объясни мне. Ты зачем это, али как?

– Не успел, я, товарищ майор. По вашему приказу выполнял первую заповедь, – проводил разведку местности, – ответил, не задумываясь, рядовой Симонов, – про Индию слыхал, но сам я, там, ни сном, ни духом, а тем более сапоги брить.

– Советский солдат, должен успевать все, – понял замполит указательный палец,– в порядок себя привести, пищу принять, историю и географию, тем более такую героическую, как у нашей легендарной Советской армии, знать. А вот умное лицо, делать не надо, солдату оно не положено.

– А чего солдат умный быть не может? – жуя майора глазами, спросил рядовой Симонов.

12

– Солдат умный, в Армии не нужен, в Армии солдат, должен быть умелый. Он должен уметь выполнять то, что требуют от него командиры, – назидательно сказал майор.

– В точку товарищ майор, насчет умных сапог лица. А пожрать давно пора. Пока сапоги в наклонку полировали, шум от голода в голове появился, – высказался кто-то с правого фланга.

– Это ветер у вас в пустой голове гуляет. Голод тут не причем. Учите Уставы, и ничего нигде не зашумит, все выстроиться по ранжиру, и будет полный порядок, – посоветовал замполит, – а завтрак будет сразу же после построения. Так как кухня пока еще не развернута, получите его, в виде сухого пайка. А обед уже будет горячим. Правильно, старшина?

Васька, важно, как индийский махараджа, кивнул головой.

– А ты, Симонов, – сказал майор, Витьке, уже думающему, что тот, о нем не вспомнит, – после завтрака, покажешься мне в приведенном в порядок виде. Как ты не понимаешь, одна не застегнутая пуговица, это уже начало нарушения воинской дисциплины. Сегодня одну не застегнул, завтра другую, а послезавтра, уже с вываленным «хозяйством» несешь службу, а где в Уставе написано, что в таком виде можно нести службу? Вот то-то и оно. Понял?

– Понял, чем солдат солдатку донял, – ответил тот, возвращаясь за Васькину спину.

Завтраком, оказалась банка тушенки и буханка черствого хлеба, на двоих.

– Этим хлебом, – покачал в руке, перед старшиной, выданную буханку, молодой целинник, – сначала надо по голове, тебе с замполитом постучать, чтоб помягче была.

– Вам все не так. Не кормят плохо, кормят тоже плохо, – укорил его тот.

– А ты чего думал? Он же, как гранит, его в рот не всунешь. Им хорошо гвозди заколачивать..

–Не нравится не бери, – протянул руку Васька, – давай назад, пригодится.

– Жрать – то чего-то надо, – не согласился целинник, – может не подавлюсь. Сам-то пробовал?

–Когда? Видишь же вас пайком обеспечиваю, – выпятил грудь старшина, – некогда.

–Да вижу, что еще живой. Подавился бы, одним «куском» меньше было, – засмеялся целинник.

–Я то – здесь, причем? Такой же «партизан», – пошел Васька, на мировую, – мне приказали я выдаю. Армия, надо же понимать.

– «На том стоит» – как великий сказал, – пусть и дальше стоит, – ответил ему «боец урожая», уходя делиться сухим пайком.

Витька, находясь на льготных правах «блатника», человека ближнего к начальству, сидел на подножке машины и ждал индивидуального пайка. Голод, уже плотно подбирался к желудку, но напоминать старшине о себе, мешало самолюбие.

– Наконец-то лицезрею явление, апостола Василия на хлебах. Ты про меня не забыл? В следующий раз меняться будем. Я раздаю, а ты ждешь, – пригрозил он, подошедшему старшине.

–Да, что ты Витя. Главное, ты меня не забудь, а я то – тебя никогда не забуду. Смотри, всем по половинке, а нам я по целой банке сэкономил – при этих словах, Васька, вытащил из карманов две банки тушенки и поставил их в кабину.

–Это я одобряю, это правильно. Экономика, должна быть экономной, – повеселел Витька, доставая из кармана перочинный нож, – Есть все-таки в службе и положительные моменты, – приговаривал он, открывая банку,– ту же тушенку на «гражданке» с факелом не найдешь. А тут на тебе, средь белого дня и бесплатно. Вскрыв банку, он взял буханку хлеба и вопросительно взглянул на старшину.

– Он весь такой. Все ругаются.

– И много осталось?

13

– Мешков пять,– ответил Васька,– как камень. Плесенью, уже пошел. Выкидывать надо.