Целитель #09

— А как же! — бодро отозвался генерал-лейтенант. — Проходите, Светлана, я вам как раз кофию состряпал. Извольте отведать!

— Спасибо! — Сосницкая, не разуваясь, вошла на кухню. — Наконец-то, домашний запах… — проворчала она.

— Вы тоже заметили, да? — оживился Иванов. — Кислятиной какой-то тянуло! Угощайтесь. Где-то тут печенье лежало, если не съели… Вот!

Присев, девушка отпила из маленькой чашечки, и довольно кивнула.

— У вас, Борис Семенович, всё лучше и лучше получается! М-м… Вы лучше спрашивайте, а я отвечу.

— Годится, — кивнул генлейт, сразу вспомнив Андропова, и оседлал древний венский стул. — Что показал томограф? Миша ничего не заподозрил… такого?

— Нет, — качнула Света головой, и сделала глоток, смакуя. — Я позвала Мишу, чтобы он помог освоить МРТ, а техника и вправду сложная. Мы исследовали весь наш эгрегор, за исключением Насти — метакортекс, излучающий психогенную энергию, у нее так и не образовался. А с девчонками я держалась легенды — дескать, надо бы исследовать, как развивается плод. Ну, с этим всё в порядке, а вот энергия… Метакортекс у девушек… м-м… усох, что ли. Скукожился, и поле стало очень слабым, как у всех. Даже у Наташи, ментальные способности которой — врожденные. Я связываю это с беременностью…

— А Миша? — хищно прищурился Борис Семенович.

— Мишу я сманила за компанию, — улыбнулась Сосницкая. — Но… Сложно проследить динамику. Единственный раз Миша проходил томографию год назад по направлению КГБ. И, если сравнивать, то его метакортекс тоже уменьшился. Но это как раз объяснимо. Ведь прошлогоднего пика так называемой «Силы» Миша достиг искусственным путем, поглощая насильно или принимая по согласию чужую энергию. А это… Знаете, есть подходящее сравнение — культуристы. С помощью всяких анаболиков они накачивают мышцы до такой степени, что, кажется, вот-вот кожа треснет! Но стоит этим «дутым» силачам бросить тренировки, как мускулы сдуваются. Так и с Мишей. Да и с нами, со всеми. Поэтому ни ридеризма, ни телекинеза, ни даже гипноза от нас не ждите. Цирк уехал.

— Понятно… — медленно проговорил Иванов. — Понятно… А Рита? Ведь она, насколько мне известно, не беременна?

— Всё-то вы знаете… — кривовато усмехнулась Светлана.

— Служба такая, — развел руками Борис Семенович, как бы шутя, но глаза его оставались внимательными и цепкими.

— Да, метакортекс у Риты больше, чем у любой из нас, но… Еще летом, когда мы выезжали в Крым, она призналась, что больше не читает Мишины мысли, даже когда муж… э-э… совсем рядом. И это правда. По крайней мере, одну способность мы сохранили — чувствовать психосущность. Разбираться в характере… Ощущать, лжет человек или говорит искренне, исходит ли от него опасность.

— Понятно… Ладно. Спасибо вам большое, и… — Иванов немного затруднился. — Большая просьба, Светлана. Немедленно сообщайте мне, если заметите в Мишином окружении подозрительных… м-м… да и вообще, новых, незнакомых людей. Или он сам что-нибудь сболтнет, или… В общем, любую странность интерпретируйте, как угрозу!

— Мише что-то угрожает? — в девичьем голосе отозвалась тревога.

— Да я пока и сам не знаю, — честно ответил генлейт. — Но лучше будем начеку.

— Будем, — согласилась агент «Лилит», и допила кофе.

Пятница, 9 ноября. Утро

Московская область, объект «В», п/я 1410

Я приближался к месту моей работы. Вокруг, почтительно отступив от дороги, зеленел лес, суровея еловой темью. Солнце трогало лишь верхушки, не касаясь земли, устланной ржавой хвоей, и ночной холод держался понизу до самого вечера.

«Ижик» бодро урчал, вписываясь в поворот, а вот моему настроению был конгруэнтен сырой полумрак ельника.

Иванов, правда, обещал на сегодня «серьезные подвижки в расследовании». Мол, «развиднелось кое-что». А толку?

Попади Надя в больницу, избитая и покалеченная, меня бы грело чаяние прищемить яйца ее обидчикам, но «молоденький няшный сотрудник» угодил на холодный, оцинкованный стол патологоанатома…

Лес поредел, отходя, да разбредаясь, и впереди нарисовался полосатый шлагбаум. Ага… Генерал-лейтенант напряг-таки группу режима — у дежурного офицера сбоку обвисала потертая кобура с тускло блестевшим пистолетом, а на заднем плане реял молчаливый сержант, своей мозолистой рукой оттягивая ремень «калаша», закинутого на могутное плечо. Повышенная боевая готовность.

— Проезжайте, товарищ Гарин, — постовой с васильковыми просветами на погонах лихо козырнул, возвращая пропуск, и красно-белая стрела качнулась вверх, словно тоже отдавая честь.

"Добро пожаловать или Посторонним вход воспрещен".

«Иж» надменно фыркнул, и проследовал ко второму посту у ворот в высокой бетонной стене. Внешний периметр секретного института и впрямь напоминал крепостную стену рыцарского замка, даже угловые башни имелись — за их парапетами прятались спаренные зенитные пушчонки, стыдливо прикрытые брезентом.