Целитель #10

Мы быстренько покинули «кратер», приникая к мониторам, выставленным на корявых столах, сколоченных из досок. Кабели с проводами вились, переброшенные через вал.

— Алло! Лиза?

— Да, да, Мишечка!

— Минутная готовность!

— Всё работает, Мишечка! Включаю запись!

— Давай! — выдохнул я. Оглядел своих, и энергично махнул рукой. — Володя… Пуск!

«И никакой пышной заготовки, — мелькнуло в голове. — Исторический момент, а сказать нечего…»

Киврин вдавил кнопку — глаза у всех, не мигая, смотрели на экраны. Вид изнутри: блестящие вогнутые стенки вакуумной камеры отражали свет лампочки, но маленькая крошка металла, зависшая в центре, почти не давалась зрению. И вдруг разгорелась искра — ослепительная точка — мгновенно затопившая дисплей ярчайшим сиянием.

Резкий звук донесся из-за вала — словно сработала экструзионная машина.

— Стоп! — я глянул на второй монитор, транслировавший вид сверху, с утоптанной тропинки по брустверу.

Установка чуть покосилась, но выглядела целой. Лишь вакуум-камера лопнула, разойдясь вдоль шва.

— Целая! — восторженно завопил Володя. — Не взорвалась!

— Аннигилировало полпроцента массы! — протараторил Корнеев. — Радиоактивный фон повышен… Да ерунда! Немножко совсем!

Прикрывшись защитными фартуками, мы приблизились к инвертору.

— Эмиттерам ни фига не сделалось… — пробормотал Киврин, то приседая, то приставая на цыпочки. — И катушки без повреждений… А, нет, на нижних трубки полопались, гелий — йок…

— Да ерунда! — разгорячился Витёк.

— Осторожно, камера горячая! Ничего себе… Стенки изнутри оплавились!

— А ты думал?

— Ромуальдыч! Танк на позицию! И крикни там Вихуреву, пускай «КрАЗ» загоняет — без манипулятора эту дуру не поднять…

— Етта… Щас мы!

Я отошел, снимая «доспехи» — и чувствуя, что живу! Сердце бодро отстукивало, легкие вбирали воздух, а в голове наигрывали марши. Всё получилось, как надо!

Там же, позже

Марина заглянула в операторскую. Пухова бегала вдоль длинного пульта и резко мотала головой, высматривая картинку на десятках экранов. За прозрачными щитками крутились бобины, перемигивались огоньки индикаторов, бесновались импульсы и синусоиды на целой сборке осциллографов.

— Всё нормально? — подала голос Ершова, с любопытством осматриваясь.

— Ага! — радостно отозвалась Лиза. — Мишечка был прав — обращенная материя аннигилирует не вся, а самую чуточку!

На дисплеях гнулась стрела манипулятора, затягивая в кузов угловатый костяк инвертора.

— Тяжелый… — пробормотала «Росита».

— Ну, да! Там одной меди — тонны полторы! В катушках…

На большом экране ворочался танк, приспосабливаясь к мишени — щиту, увешанному пластинами из разных металлов и сплавов.

— Лиза, можно тебя отвлечь? — осторожно начала Марина.

— Да конечно! Всё уже… А что ты хотела?

— Да я… о том третьем.

— А-а… — поскучнела Лиза.

— Понимаю, — мягко улыбнулась Марина.

— Да нет, — смутилась Пухова. — Просто… Да я даже не знаю, что еще сказать!

— А вот как ты думаешь, откуда Сергей… этот… как его… Дыскин, вообще знал, где и когда покажется «Жигуль»? — неторопливо, вкрадчиво даже, спросила Ершова. — Я в тех местах не была, только карту видела, но… Ну, хорошо, допустим, Дыскин поджидал Мишу. А почему именно там? С чего он взял, что «Жигули» проедут как раз по той дороге?

— Ну-у… Может, ему этот третий позвонил, и сказал? — неуверенно предположила Лиза.

— А третий откуда знал? Он что, следил за Мишей?

— А если… — начала Пухова и смолкла. Подумала, и выдала версию: — А если Мишу подслушивали? Дыскин или этот… третий? — она замерла, ширя глаза. — Ой… Марин… Да нет… А… А если — да? Я, кажется, знаю, кто был третьим…

— Кто? — выдохнула Ершова.

Лиза затрудненно помотала головой.

— Нет… Давай, проверим сначала? Он и «Жигули» помог купить Браиловым, и телик… В очереди стоял на «Рубин-нео», понимаешь? И она как раз подошла! А он: «Бери, говорит, Миша, я к своему „Рекорду“ привык!» Сама слышала! Лена радовалась так… Говорит, распаковали, включили, а на экране цвета чуть-чуть смещаются. — А этот… «Ничего, мол, сейчас наладим!» Заднюю крышку снимает, что-то там подкрутил, закрывает всё… Включают — красота! — девушка отерла ладонями щеки. — «Жигули» в Новосибирске остались, а телевизор — здесь, в доме Браиловых… Ключ у меня.

Там же, позже

Заворчав, танк подгреб гусеницей, и встал точно перед третьим стендом, шагах в пяти.

— Все за броню! — раздался глухой голос Вайткуса. — Включаю!

Взвыла сирена. Я напрягся, ожидая почему-то грохота, а дождался выдоха. Правда, мощного.

— Отбой… Всё чисто!

Скинуть жаркий костюм химзащиты — это было великое благо. Свежий воздух, хоть и припахивавший ионизацией, обвеял взмокшее лицо.

— Ну, что там? — заторопился Корнеев.

— Петрович!

Я пошел на голос Киврина. Володя стоял у второго стенда, и таинственно улыбался.

— Это вовсе не сбой был, — вымолвил он, — а вполне себе нормальная пульсация! Гляди!

Я внимательно осмотрел небольшие плитки металла, размером с пачку сигарет — медь, латунь, титан, алюминий, бериллий…