Целитель 10 (СИ)

Ипполит Григорьевич глядел на меня со спокойным любопытством, да и «Бублик» тоже, а вот Володя с Витьком пялились с вниманием особистов, Огорошенных особистов.

— А ну-ка, поворотись-ка, сынку! — пророкотал Ромуальдыч, уперев руки в боки. — Хоро-ош! Да, Лизавета?

— Красавчик! — мурлыкнула Пухова.

— Простите, барин, — степенно поклонился Киврин. — Не признали!

— Ужо тебе, — я согнал улыбку с губ. — Ладно, налюбуетесь еще. Нам тут новую задачку подкинули…

Повернувшись, окинул взглядом ускоритель. Его собрали по «первомайской» схеме — потолок вознесся этажей на шесть, и бандура тахионника пряталась за решетчатыми площадками, дырчатыми трапами и крепкими стальными балками.

«В самом деле, — мелькнуло у меня, — схоже с ракетой на стартовом столе».

— В общем, так… — медленно проговорил я, и вкратце передал разговор с американцами. — Если верить им, то ЦРУ поработало на славу. Ускоритель собран в каких-то там подвалах Колумбийского университета, только не вертикально, как у нас, а горизонтально. Ну, это, так сказать, первое поколение, до триггерного усиления они еще не додумались… Но не суть. Инверсия времени — вот, что меня беспокоит! По сути, гонка уже началась. Имея излучатель тахионов, выйти на инвертор — это задача нескольких месяцев, вряд ли года. Товарищи! Я митинговать не собираюсь, и призывать вас, чтобы мы опередили Штаты, не буду. Вы и так в курсе. Мы обязательно создадим инверсионную машину, испытаем, поставим на гусеничное шасси — да! Но дело не в этом…

— Простите, Михаил Петрович, — вежливо сказал Ипполит Григорьевич. — Вы сказали — шасси? То есть, вы предполагаете, что инверсия возможна как бы вовне? На расстоянии?

— Предполагаю, — серьезно кивнул я. — Но, повторяю, не в этом дело! Американцы, образно говоря, куют меч. Как и тридцать пять лет назад, в Лос-Аламосе. Мы обязательно выкуем такой же, или получше. А мне нужен щит! Понимаете? Не выяснять, чья дубина увесистей и крепче, не крушить наперегонки вражеские черепушки, а отразить инверсию! Заглушить ее, к такой-то нехорошей матери! А вот потом можно противнику и по организму набуцкать — сугубо конвенциально, в лучших традициях советской армии и флота. Поняли задачу?

— Так точно! — вытянулся Бубликов. — Усекли!

— Етта… — ухмыльнулся Вайткус. — А мне етто нравится! — он оглянулся, и грозно насупился. — Ну, что стоим? За работу! Думаем!

Глава 15

Пятница, 22 августа. День

Нью-Йорк, Бродвей

Даунинг поймал себя на том, что спокоен, даже безмятежен. Он с легкой улыбкой смотрел за окно, провожая взглядом бетонные и стеклянные склоны Бродвея, что длинным каньоном рассекал Манхэттен. А чего тревожиться-то? О чем?

«Координатор» сдержал обещание, замолвил за него словечко перед кандидатом в президенты. Джимми Картер и сам проявил интерес к его персоне, особенно к той секретной информации, что хлынула потоком в избирательный штаб… Мутным потоком, честно говоря. Но что есть выборы, как не сражение за власть? А на войне, как на войне…

Если Картер въедет в Белый дом, то директор ЦРУ, как минимум, задержится на своей должности. Уже хорошо! Но нужно держать в уме и максимум… К примеру, пост вице-президента.

Джек блаженно зажмурился. Да-а… Блестящая карьера, как не крути. Американская мечта!

Правда, Ронни Рейган все еще на плаву, однако тылы теряют надежность — воротилы с Уолл-стрит все с меньшей охотой отстегивают миллионы на президентство неугомонного ковбоя.

«Пугливыми стали! — усмехнулся Даунинг. — Почуяли на своих жирных загривках дыхание зверя покрупней!»

Еще бы… Если даже Морганы сдались! Потеряли миллиарды, упорствуя, а их могучий, несокрушимый банк трясло, как в лихорадке! Заемщики сбегали толпами, люди с вечера занимали очередь, чтобы снять свои доллары… А «координатор» сжимал и сжимал тиски. Вот и заполоскал белый флаг…

Джек поморщился, вспоминая, что есть текущие дела и будние заботы. После мечтаний о высших сферах, возвращаться в цэрэушную юдоль было скучно, но, с другой-то стороны, именно в разведке он — ас, а опыт не падает в цене.

Вынув из папки докладную записку Боуэрса, директор ЦРУ в третий раз прошелся глазами по суховатым строчкам, обдумывая те из них, что сам же выделил.

М-да… Будь он занудой-пессимистом, то признал бы неудачу с «дипломированными шпионами». Ведь ничего конкретного адъюнкт-профессор не привез из Москвы. Зато Фейнберг переполнился идеями, выхватив их даже из обмолвок русских! А уж с каким энтузиазмом он вылетал в Советский Союз! Просто рвался — «в Россию с любовью»!

Вот только веры ему не было. Даунинг с самого начала разглядел в ученом интеллигента-чистоплюя, не желавшего снимать белых перчаток. И вот — итог.

Джек снова вчитался.