Целитель

— Тогда да, не вариант, — вздохнул я, подумав, что никто иронию не уловил. — Так что за личная история? Или она настолько личная, что не подлежит разглашению?

— Я в ней ничего такого не вижу, — ответил Игорь. — Это Петр и Дарвин всё слишком серьезно воспринимают.

Я посмотрел на Петра. Тот поиграл желваками, но таить не стал и рассказал.

— Ты уже в курсе, что мы раньше дрались. Втроем и дрались. А потом одно за другим случилось. Мои родители на войне погибли. Они целителями полевыми были. Бабка слегла после этого, с работы ушла. Я ещё злой был, драться ходил, пар спускал. Ну и допрыгался. Сам догадайся, чем это кончилось. Словил серьезное отравление, думал, всё, сдохну. Но бабка вытащила. Из-за чего ей ещё хуже стало. Здоровья уже не хватало, так я волнений добавил. Закончилось это тем, что она с меня стребовала обещание, чтобы больше не дрался. Я и сам не особо хотел уже. Прочувствовал, каково это, дыхание смерти ощущать, когда тело гниет. А дальше…

— Да говори уж, — махнул рукой Игорек. — Было и было.

— Драться я закончил после серьезной битвы, где нас всех троих отметелили в очередной раз. Игорь с Дарвином не успокоились и заканчивать не собирались…

— И снова влипли в неприятности? — посмотрел я на Игоря.

— Да, Дарвина переклинило, и он мести возжелал, — ответил парень. — После чего нас отметелили ещё сильнее.

— Если бы я рядом был, может, и не вышло бы так плохо.

— Может, если бы, — передразнил Игорь, — ты заранее сказал, что не придешь. А то, что Дарвин — идиот, — это его личная проблема. Ну и моя. Тоже идиотом самоуверенным был. — самокритично заметил Игорь. — В общем, закончилось всё тем, что Дарвин присмерти оказался. А деньги ещё на прошлое лечение потрачены были. Петр тоже ничем помочь не мог. Его бабушке тогда плохо было, короче, не до нас, придурков. Пришлось Дарвину в долги залезть. Так и попал к черепкам. Вляпался в их дела по самую макушку.

— И винит он в этом меня, — закончил мысль Петр. — Отчасти по делу.

— А отчасти — потому что мозги у него набекрень, — покивал Игорь. — Поэтому не думай, Олежа, что это только тебя касается. Дарвин по-своему поквитаться с Петром хочет. В идеале — подчинить его. Заставить вернуться на улицы.

— Тогда это будет означать, что он прав, что Петр и правда предал, — продолжил я мысль.

— Ну… пожалуй, — задумался Игорь, — слушай, а ведь точно! Раз ты ради какого-то левого пацана на улицы вернешься, да ещё к черепкам пойдешь, то получается, не друг ты Дарвину!

Игорь удивлённо на Петра уставился, озадаченный тем, что план настолько хитер.

— А если не пойду, — продолжил Петр, — то тоже предатель. Пацана приютил, подружился и кинул. Не захотел сам за него подставляться. Как ни крути, а быть мне предателем.

— Что-то я об этом не подумал… — завис Игорь, заново осмысливая конфликт.

Какие страсти-то здесь кипят.

— Вот и получается, что если бы ты со мной не общался, — сказал Петр, — скорее всего, черепки не стали бы связываться с этим Иваном. Они не совсем отбитые, чтобы заказ у настолько проблемного клиента брать.

— Но вмешалось личное, и Дарвин согласился, — закончил мысль Игорь.

— Видимо, вам, ребятки, совсем по жизни нечем заняться, если вы такой хренью страдаете, — не удержался я.

Игорь удивленно брови вскинул, не ожидая такой подачи. Петр тоже озадаченно посмотрел.

— Давайте спать, — глянул я на часы, — всё равно на ночь глядя ничего не решим, так выспимся хотя бы. Завтра ещё подумаем.

От разговора мне как-то легче стало. Не одному с проблемой разбираться придётся. Всё веселее.

* * *

Днем я надеялся, что Игорь у себя останется, но нет. Разместился на полу, мне же диван отошёл.

Но надеялся я по другой причине.

В идеале мне надо было провести десяток-другой полноценных тренировок, чтобы хорошо изучить доступные возможности. Кое-что я делать начал прямо сразу, как из приюта сбежал. Но это так, мелочь. Без Источника мои возможности были совсем урезаны. А открыл я его как раз перед тем, как податься в столицу.

Да и, по правде говоря, в то время я совсем иначе смотрел на свой путь развития. Исходя из того, что мне придётся сражаться против нежити. Для чего сначала стать целителем, спокойно развить всё необходимое, перестроить тело. Проще говоря, я собирался вырастить из себя воина-мечника с трансформированным организмом, который будет использовать чистейшую Кровь.

Но сейчас передо мной встала совсем другая задача. О которой в прошлой жизни я и подумать не мог.

Сражаться с подростками. Надо же.

Думаю об этом, и кажется, что это не другая жизнь, а чрево бога смерти, где он изощренно надо мной издевается. Подарил надежду, поставил в дурацкие условия и смотрит, как я тут барахтаюсь.

Ладно, думать об этом — гарантированно заработать себе безумие. Пока буду исходить из того, что шансы у меня всё же есть.

А раз так, то…

Сегодня мне повезло. Игорек обладал отличной способностью к засыпанию. Лег и уже минут через десять размеренно засопел. Я выждал ещё некоторое время, соскочил с дивана и, прислушиваясь к его дыханию, вышел на балкон.

Выход был на кухне, не в зале, поэтому я всерьез рассчитывал, что никто не услышит.