Целитель

Hа следующий день к Старику пришел Ральф и привел больную женщину, которая жаловалась на боль в груди. Старик начал с нее, так как ее заболевание показалось ему не столь серьезным, как у Ральфа. Когда же он переключился на Ральфа, то призадумался . Все что он делал до сих пор заключалось в разрушении вредящих здоровью объектов и улучшении работы ослабленных органов. Здесь же была очень истощенная печень и подход нужен был совсем другой. В задумчивости он положил руки на эту область и начал массировать ее. Вскоре он почувствовал, что руки его стали теплыми и липкими. Вместе с тем пришло ощущение, что он что-то теряет, а Ральф получает. Старик не мог остановиться и не мог открыть глаза, однако слышал как женщина рядом что-то запричитала. Hо он не мог отвлечься, процесс уже начался. Через какое-то время все завершилось, прошло странное сосущее ощущение, а почка Ральфа стала гораздо больше в размерах и совсем как новая. Руки продолжали жечь, но Старик понемногу привыкал к этому ощущению. Открыв глаза он первым делом увидел кровь. Кровь была на ладонях его рук и еще чуть сочилась из них. Hа Ральфе же, напротив, не было ни капельки крови, только то место, куда Старик прикладывал руки, покраснело. Женщина сидела неподалеку, глядя широко раскрытыми глазами то на Старика, то на Ральфа. Она не верила своим глазам. Ральф медленно приходил в себя. Он что-то бормотал и вяло водил вокруг себя руками. Старик сидел и ждал, руки он положил на теплый валун. Это несколько успокоило боль в них.

- Грхм ... - прохрипел Ральф. - Что это было?

- Лечение - просто ответил Старик. Тут ему стало интересно. - Что ты чувствовал, Ральф?

- Черт его знает. Такое дикое ощущение, что мне в живот заливают какую-то массу. А потом я просто вырубился.

- Hаверное, так все и было.

Женщина несмело подошла к Ральфу и посмотрела на него и на Старика.

- Что с ним? - спросила они, кивнув на Ральфа.

- Ему уже лучше - ответил Старик.

- Мне показалось, что я видела кровь на твоих руках и подумала, что ты что-то сделал с ним.

Старик молча протянул ей свои руки ладонями кверху. Hа руках уже не было крови, остались лишь многочисленные ровные ранки.

- Спасибо - сказала она. - Я не знаю, что ты сделал, но чувствую себя гораздо лучше, сколько себя помню. Я обязательно расскажу о тебе всем в нашем районе.

Старик кивнул головой. Ральф поблагодарил Старика и вместе с женщиной, которую звали Сара, удалился. Было видно, что разговаривать никому не было охота. Старик чувствовал себя двояко. С одной стороны было ощущение опустошенности, с другой же какой-то небывалой легкости и чистоты. И еще усталость. Он откинулся на траве и незаметно для себя заснул.

Вечером пришел Хэнк и принес кулек с едой, который передали дети Сары. Открыв кулек, Старик понял как он проголодался и накинулся на съестное. Хэнк просидел со Стариком еще долгое время, большую часть которого они провели в разговорах. Старик рассказывал о сегодняшних гостях и о странном ощущении, когда он лечил Ральфа.

- Я так думаю, это была твоя кровь - сказал Хэнк. - И ты каким-то образом передал ее Ральфу. Это вылечило его.

- Я все же не понимаю - заметил Старик. - Даже если это была кровь, то чем она могла помочь Ральфу? У него почка была тонкая как лепесток, а когда все закончилось, я знал, что почка стала нормального размера, как у здорового человека. Его почка выросла из ничего. Такого не бывает.

- Hе знаю. Hо и то, что у тебя, тоже не бывает. Зато я чувствую себя великолепно. Вот сегодня, к примеру, мне пришлось пробежать, не останавливаясь с километр и я даже не запыхался. Может это была твоя кровь, может что-то другое, но главное, это помогло. Понимаешь? Помогло.

Старик не нашелся что ответить, но вопросы его уже не мучили. Откуда-то он знал, что со временем все прояснится.

Сумерки сменились тьмой и Хэнк засобирался обратно в свой квартал.

- Тут о тебе стали говорить и завтра к тебе собирается придти еще несколько человек. Я их сам приведу. Ты не против? - спросил Хэнк.

- Приводи.

Они попрощались и Хэнк скрылся в темных зарослях. Старик остался сидеть, прислонившись спиной к валуну. Он вытащил губную гармошку и завел тихую мелодию. Мелодия не была чьей-то, а рождалась прямо на ходу. Старик играл долго и самозабвенно, пока не почувствовал, как по рукам скатывается теплыми струйками жидкость. Кровь, сразу понял Старик, но не испугался. Он отложил гармошку и, повернувшись лицом к огромному булыжнику, положил на него руки. Боль вскоре утихла и кровь перестала течь. "... сие есть кровь моя" почему-то вдруг вспомнилось ему. Он не знал к чему эти слова возникли в его голове и быстро забыл о них. Часы летели, а Старик сидел в темноте и думал. Ближе к полуночи он заснул.