Целитель 2

Когда же они вышли, Петя, судя по его лицу, испытал настоящий шок. Потому что Дарья и блондинка вышли, завернутые в полотенца. Которые и правда короткие. Грудь и самый верх ног прикрыли, а ножки — уже нет. Признаюсь, я и сам среагировал. Точнее, тело Олега испытало конкретный интерес. Меня же волновало сугубо их здоровье, поэтому и девушек я осматривал в медицинских целях, отмечая, как они изменились и остались ли какие-то признаки серьезного заражения.

Фея вышла без полотенца, завернутая в простыню. Тут-то я и особенно Петр оценили, что грудь у неё внушительная, бедра широкие и, если забыть, что она выше нас двоих, фигура у девушки… Или женщины? Аппетитная.

— Что там с чаем? — спросила Дарья, посмотрев на нас несколько враждебно.

— Уже давно готов, — ответил я. — Располагайтесь, а я тоже схожу, сполоснусь.

— Там наше белье, — покраснела Дарья.

— И что? Я должен его испугаться?

— Ты должен его не трогать, — заявила блондинка.

— А вы, смотрю, вежливостью и благодарностью не отличаетесь, да? — глянул я на неё.

На что девушка смутилась. Я же сходил, быстро сполоснулся, переоделся и вернулся. Застав картину маслом. Красный Петр, который смотрел куда угодно, но не на девушек. Сами девушки, которые уплетали всё, что им выставили, а стол был заставлен весь. Ну и да, они расслабились, что сдвинуло ситуацию в сторону появления у Петра эротических фантазий. У Феи стоящие соски на большой груди были видны. Не скроешь эти дары природы. У Дарьи — чуть полотенце съехало и грудь до половины обнажило. У блондинки ничего не съехало, скорее задралось. Она с ногами на стул забралась, ещё и с краю стола сидела, поэтому Петр мог всякое увидеть.

— Мне бы тоже чайку, — попросил я, бросив взгляд на часы.

Заявились они почти в десять, минут сорок ушло на экстренное лечение, и ещё час они в ванне пропадали. На дворе почти полночь.

— Держи, — Петр моё появление воспринял с энтузиазмом и резво сбегал за чаем.

— Благодарю, — взял я дымящуюся кружку. — Что, девочки, рассказывать будете? Денег с вас не возьму, но удовлетворите любопытство. Кто вас так?

— Ты моё любопытство тоже удовлетвори, — впервые я услышал голос Феи, который оказался неожиданно обычный, женским. — Кто такой будешь? А то Дашка молчит.

— Так мы с ней меньше суток знакомы, — ответил, пожалуй, всё же девушке, а не женщине.

— Какой-то ты молодой. Для целителя.

— Готов брать по рублю каждый раз, как это слышу. Глядишь, богатым стану. Лучше скажи, как себя чувствуешь? Тебе сильнее всего досталось.

— Тем, кто против нас вышел, тоже не поздоровилось, — угрюмо заявила она, показав кулак.

Внушительный кулак. У Петра такой же. Только он боров, с костяшками набитыми. И парень, не самый маленький.

— Не сомневаюсь, — с серьезным видом кивнул я. — Что же это за неудачники против вас вышли?

— Это наше дело, — ответила блондинка.

— Черепки это были. И никакое это не дело, — резко ответила Дарья.

Три девушки синхронно помрачнели. Я же заинтересовался услышанным. Враги моего врага — потенциальные друзья.

— Чего вы с ними не поделили? — спросил Петр.

Тоже на след встал, краснеть перестал.

— Да один мудак, как офицером стал, самоутвердиться за наш счёт попытался, — ответила Дарья.

— Я этому Пауку в следующий раз ноги-то поотрываю, — пообещала Фея.

Как интересно…

— Что ж, спасибо за откровенность, — поблагодарил я. — Время позднее, поэтому давайте, кто первая? Подлатаю вас до приемлемого вида. А завтра заглянете, долечу. У каждой ещё много работы осталось.

— Так нормально же себя чувствуем, — удивилась Фея.

— Нормально чувствовать себя сейчас и дожить до старости — не всегда одно и тоже, — ответил я. — Или кто-то со мной поспорить хочет?

— Ты откуда такой щедрый вылез? — спросила блондинка.

— Во-первых, как тебя зовут? А то даже не представились.

— Ева, — не смутилась та.

— Во-вторых… Петя, — посмотрел я на парня, — вот ты местный, объясни мне, глупому, что за народ у вас в столице такой подозрительный? Девушки в беду попали. Помощи попросили. Им помощь оказали и предлагают закончить начатое, довести дело до конца. А они что в ответ? Смотрят угрюмо, подозревают в чем-то, чуть ли не в обмане обличить пытаются. При том, что сами пришли.

— Так это валькирии, — ответил Петр. — Они это…

— Что это? — заинтересовалась Фея и улыбнулась «по-доброму».

— Отбитые, я помню, — сказал я, ничуть не стесняясь. — Но я не думал, что настолько.

Три недовольные мордочки синхронно уставились на меня.

— Ладно… — вздохнул я. — Время позднее, у меня завтра дел много. Кто первый? Не, можете и на свои силы уповать, но завтра рожи опухшие будут. Не лица, а рожи. Говорю как есть.

— Я первая буду, — вызвалась Дарья.

Чтобы пример подать. Ну да пусть. Так проще.

— Двигай стул ко мне и садись рядом.

Она встала, отвернулась, полотенце поправила… Это перед стеклянным-то сервантом, где отражение мелькнуло… Да уж, да уж. Конспирация высшего уровня. И ко мне пересела, стул передвинув.

Занялся ею, прошёлся по ушибам, ребрами занялся, отдельное внимание губам и лицу уделил. Не дело это, если они и правда завтра заплывшими ходить будут.