Целитель

Память… Не стоит воспринимать её, как набор картинок или что-то подобное. Это куда как более сложная, комплексная система ассоциаций и ответных реакций на тот или иной внешний или внутренний раздражитель. И вот эти реакции, они невероятно противоречивые и касаются вообще всего — от тела до окружения и запахов. Они вытаскивают наружу ассоциативные цепочки, порождающие образы и мысли, что вызывают лишь раздражение ситуацией. Неприятие вообще всего и одновременно! Эту проблему нужно решать, и решать немедленно.

Воспользовавшись эльфийской медитативной техникой, за доли секунды провалился в пустоту. Стоило только пожелать, как перед взором возникло массивное разноцветное облако. Проблема была найдена сразу — наложение воспоминаний осколков один на другой. Таких наложений было огромное множество, а причина их кроется в отсутствии временных меток. Проще говоря, каждый осколок был актуальным именно сейчас, вызывая не только кашу в сознании, но и перегрузку мозгов из-за максимизации нагрузки на нейронные связи.

Опыт работы с ментальными техниками от осколков, принадлежавших волшебникам в каких-то фэнтезийных мирах, подсказал мне метод создания автономного ментального блока для решения моей проблемы. Докопаться до нужных методов было нелегко, ведь нужные образы порою просто отсутствовали из-за неполноценности осколков, но я, вроде как, справился. Ментальный блок сам будет выставлять метки по следующему принципу: от простого организма к сложному, от менее ментально развитого к более. За основу личности возьмётся последняя жизнь обычным человеком. Да, там много потеряно, но даже так он наиболее цельный, да и попросту последний. Всё остальное будет обычным воспоминанием, словно накрепко запомненный сон.

Открыв глаза, я увидел следующую картину. Недалеко от моей койки, на стуле сидел подозрительный седобородый старик в лиловой мантии, являя собой сборный образ сказочных волшебников. Рядом с ним стояла дама за пятьдесят в форме этакой сестры милосердия. Знакомо… Что-то знакомое, но никак не могу выцепить эту информацию. Хотя, ассоциации довольно быстро начали водить меня по закоулкам образов из памяти осколков, дополняя пробелы из других образов. Вот же дурацкая каша в голове — даже думаю с трудом!

Фамилия моя мне тоже кажется знакомой… Нет, само собой я её знаю, ведь она — моя. Но словно я должен знать что-то из прошлых жизней, но оно пропало. Словно ссылки на пустые страницы в интернете.

Эти два человека внимательно на меня смотрели, но что-то делать не спешили.

— Кажется, Поппи, мальчик окончательно пришел в себя.

— Согласна, Альбус. Осмысленный взгляд. Изучающий. Вы понимаете нас, молодой человек?

— Вряд ли, Поппи, — с досадой покачал головой Альбус. — Всё-таки он с рождения был несколько…

— Понимаю, — странно прохрипел я, ужаснувшись тому, как нехотя и коряво двигались губы и язык. — Словно спал. Видел сон…

Говорить приходилось поэтапно, короткими фразами, но даже так, я чувствовал, что каждый произнесённый звук улучшает способности говорить. Вот всё же полезны эти эльфийские техники для ускоренного обучения и восстановления ментальной активности. Адаптация навыков к телу идёт просто невероятно быстро! А может быть причина в другом.

Эльфийские… Эльфийские… самый противоречивый осколок жизни в тысячу лет. Но он настолько же изрешечён и пуст, как и огромен. Ненароком углубившись в раскручивание ассоциаций посредством воображения, телесных ощущений и представления образов, я смог уловить несколько ощущений, тянущихся через этот осколок на всю длину. Ощущение рукояти лука в одной руке, и стрелы между пальцев в другой. Я словно наяву почувствовал натяжение тетивы, но не смог даже приблизительно вспомнить форму лука, например, или лицо. Их не было. К ним ничего не вело. Я могу воссоздать ощущения по косвенным данным из других осколков, но это будет именно что воссоздание. Хотя, именно это является основой памяти — импульсы от нейрона к нейрону вызывают их возбуждение и ответные импульсы уже к другим нейронам, вызывая симуляцию раздражителя и ответную реакцию. Это, конечно, далеко не весь механизм, но это является основой памяти органика, и похоже, осколки памяти спровоцировали соответствующее развитие центральной нервной системы…

— Сон оказался жизнью, — продолжил я, вернувшись от размышлений к реальности. — Многое помню. Нужна практика…

— Это прекрасная новость! — радостно улыбнулся седобородый старик, сверкнув очками-половинками. — Сказать по правде, мы с нетерпением ждали, когда вы очнётесь.

— Поумерь пыл, Альбус, — женщина рядом с укором взглянула на старика. — Твои словесные кружева сейчас неуместны. Говори проще.

— Ты права, Поппи. Привычка. Вы знаете, кто вы? — обратился старик уже ко мне.

— Человек, уже тринадцать лет, волшебник, Гектор Грейнджер.

— Семья?

— Родители, Эмма и Роберт Грейнджер. Сестра, Гермиона Грейнджер. Родители — дантисты. Сестра — должна окончить второй курс школы Хогвартс.

Оглядев помещение вокруг себя, добавил:

— Этой школы. Странно. Это казалось сном. Реальным, но сном. Оказывается, не сон.