Целитель

Тем временем в России вспыхнула революция. Царской армии больше не существовало, и страны Балтии взялись за оружие, чтобы сражаться за свою независимость. Финны послали свои военные части на помощь эстонцам. Там оказался и Феликс Керстен, ставший к тому времени офицером финской армии. Он дошел до Юрьева, своего родного города, который после освобождения стал называться по-эстонски — Тарту. Там он с радостью встретился с родителями, которые вернулись домой с берегов Каспия после заключения Брестского мира. Это было в 1919 году.

Его мать по-прежнему была добра и великодушна. Отец был все так же крепок и готов работать без устали, хотя ему было уже почти семьдесят лет. Аграрные реформы новой эстонской власти, направленные на расширение прав крестьян, он воспринял философски, хотя у него отобрали почти всю его собственность.

— У меня осталось еще довольно много земли — чтобы обрабатывать в одиночку, вполне хватит, — с улыбкой сказал он сыну, когда тот уезжал обратно в полк, продолжавший сражаться с Красной армией.

Феликс Керстен провел всю зиму на болотах, без крыши над головой. В результате он заработал ревматизм, лишивший его возможности ходить, и вынужден был на костылях отправиться в военный госпиталь в Хельсинки.

5

Во время лечения Керстен задумался о будущем. Он мог остаться в финской армии, где он числился в лучшем гвардейском полку. Но жизнь военного ему совсем не нравилась. Его диплом агронома? У него больше не было земли, где он мог бы применить свои знания по сельскому хозяйству, а работать на чужих он не хотел.

После долгих раздумий Керстен решил стать хирургом. Он поделился своими мыслями с главным врачом госпиталя майором Экманом. Майор проникся симпатией к молодому офицеру, всегда спокойному и отличавшемуся зрелостью суждений.

— Послушайте, приятель, — сказал майор, — я сам хирург и могу заверить вас, что учиться надо будет очень долго. Это будет очень сложно, особенно для вас. У вас ведь нет денег, и придется одновременно с учебой зарабатывать на жизнь.

Старый доктор взял Керстена за руку и продолжил:

— На вашем месте я бы попробовал заняться медицинским массажем.

— Массаж! Но почему? — удивился Керстен.

Майор Экман развернул его руку и указал на плотную сильную ладонь с толстыми короткими пальцами.

— Эта рука очень подходит для массажа, а для хирургии она годится гораздо меньше.

— Массаж… — вполголоса повторил Керстен.

Он помнил, как во времена его детства к матери приходили крестьяне, чтобы она своими проворными пальцами лечила растяжения, разрывы мышц и даже небольшие переломы. У его бабки и прабабки были те же способности. Он рассказал об этом доктору.

— Вот видите! У вас наследственный дар, — сказал майор Экман. — Возьмите костыли и идите за мной в поликлинику. Там вы получите первые практические уроки.

С этого дня госпитальные массажисты, лечившие раненых солдат, начали обучать Керстена. И месяца не прошло, как солдаты стали отдавать предпочтение младшему лейтенанту-ученику, а не штатным профессионалам. А он с каким-то почти пугающим его изумлением и странным ощущением счастья понял, что его руки способны приносить страждущим облегчение и покой, возвращать здоровье.

В северных странах и особенно в Финляндии искусство массажа было старинным и очень уважаемым занятием. Одним из самых известных специалистов в Хельсинки был доктор Колландер. Его приглашали в госпиталь, чтобы лечить самые сложные случаи. Он познакомился с Керстеном и, оценив его талант, взял к себе в ученики.

Следующие два года для молодого человека были очень трудными с материальной точки зрения. Он не пропускал лекции и практические занятия, но, чтобы не умереть с голоду, подрабатывал докером в порту Хельсинки, официантом и мойщиком посуды в ресторанах. У него было крепкое здоровье и отменный аппетит, позволявший есть все что угодно. Там, где другой бы отощал, он только становился дороднее.

В 1921 году он получил диплом массажиста. Профессор сказал ему: «Вам следует поехать в Германию и продолжить обучение».

Керстен счел совет полезным. Через некоторое время он — без гроша в кармане — приехал в Берлин.

6