Целитель

— Можно сказать, угадала — Настя меняется в лице. Шутка оказалась правдой — Только выслушай спокойно до конца. Помнишь, я тебе говорил, что меня бросила девушка. Вот с ней я случайно встретился, когда ездил к родителям, ну тогда когда мы переехали из Москвы. У неё была проблема с проходимостью труб, я предложил полечить. И потом… Как то само получилось… Не удержался короче. Не знаю, что на меня нашло, но что случилось — то случилось. Больше мы с ней не виделись. А вот теперь я узнал, что у неё мой ребенок. Ты его видела, с Егором рядом тогда. Вот. Сейчас он с бабушкой в клинике. Лечатся. Всё.

Молчит. Я ждал истерики, слез, но она просто молчит. Смотрит мимо меня и молчит.

— Зая, ну скажи что я сволочь, негодяй, скотина. Я не мог от тебя скрывать это. Знал бы — рассказал раньше. Прости меня…

— Оставь меня одну. Уйди! — Оттолкнула меня при попытке обнять её — Дай мне время подумать. Ты же не думаешь, что это так просто решится. Исчезни с моих глаз!

Ретируюсь в гостиную. Детвора в ожидании уставилась на меня.

— Я им рассказал — Информирует Егор — Как мама?

— Трудно сказать. Думает. Сходишь к ней?

Егор кивает и отправляется с видом разведчика идущего на задание.

— Ну ты батя даешь! — Димка крутит головой — Рассказывать то зачем было?

— Правильно, что сказал! — Возражает Таня — Так мама посердится и простит, а если бы сама потом узнала!

Егор возвращается неожиданно быстро.

— Прогнала — Сообщает он — Обозвала предателем! Меня то, за что?!

— За то, что ты знал это раньше всех и не сказал — Поясняет Таня.

— Откуда я знал?

— А кто тогда драку с ним устроил? Знал ведь?

— Какую драку? Не помню.

— Ладно, неважно — Вмешиваюсь я — Давайте помогайте. Вы же не хотите, чтобы мы разошлись?

— А что нужно делать?

— Сходите вы теперь. По очереди. Давай Танюшка, просто присядь рядом, помолчите вместе. Если начнет говорить, поддакивай. Потом по обстановке.

— Я предложу тебя побить — Пообещала Таня и отправилась на задание. Она задержалась дольше. Мы успели попить чая, больше ничего из еды не лезло. Наконец выходят. Вдвоем. Глаза у Насти красные. Плакала. Вот и сбылось предсказание Егора.

— Давайте ужинать — На меня не смотрит. Таня за её спиной прикладывает палец к губам — типа, молчи!

Едим молча, все без аппетита. Так же молча расходимся. Дежурство у нас по очереди, посуду мыть как раз мне. Таня остается со мной.

— Да, папа, попал ты. Готовься искуплять вину усиленно. Или искупать, как правильно?

— Не знаю. Правильно — искупить вину. И что мне, по-твоему, нужно делать?

— Ха! Своему парню я бы нашла что делать, а ты уж сам думай.

— У тебя есть парень?

— Ну я ведь нормальной ориентации, не девочка же у меня должна быть. Цветы ты когда последний раз дарил? 8 марта? В ресторан когда ходили? Шуба у неё уже… скоро год, старая.

— Какая шуба летом? Ты не уходи от темы, что за парень? Я его знаю?

— Знаешь, Лешка, мы вместе в аэроклуб ходим. У Димы тоже девочка есть, если ты не знал.

— Хорошо, что не мальчик — Вздыхаю я. Быстро так выросли и не заметил. Сам в 15 первый раз с девочкой попробовал запретного, вот и им уже столько.

— По поводу мальчиков ты за Марком лучше присмотри — Нейтральным тоном замечает Таня.

— В смысле?

— В том смысле, что он девочками не интересуется.

— Да рано ему еще — Однако, вспоминаю, что он очень неохотно лечит девочек, предпочитает действительно мальчиков. Я списывал это на стеснительность, а ведь возможно и другое объяснение. Нужно с ним поговорить на эту тему. Хотя в 13 лет я тоже девочек сторонился. Немного. Так что глупости всё это.

— Ну, ну. Как бы поздно не было. Ладно, я озадачила, думай — Ушла, оставив меня размышлять. Цветы, подарки — это конечно само собой. Но позже, сначала пусть чуть успокоится. Лучше будет поехать куда-нибудь. В Европу или Азию. На море и то вместе три года назад были.

Настя уединилась в спальне. Дотерпел до одиннадцати, захожу осторожно, предварительно постучав. Молчит, читает книгу. Точнее делает вид что читает, «Руководство по микологии» не та литература, чтобы дома изучать.

— Настюша — Присаживаюсь тихонько на краешек кровати.

— Александр Иванович! Я просила меня не трогать. Пока — Голос ледяной, на меня не смотрит. Ссорились мы очень редко, но я знаю — она очень быстро отходит. И первой на примирение ей трудно пойти, мучается, ждет, чтобы я первый шаг сделал.

— Настенька. Я не могу оставить тебя в таком состоянии. Ты же врач, знаешь, что нервные клетки не восстанавливаются. Не нужно из-за меня их убивать. Выскажи всё, что обо мне думаешь, не держи в себе.

— Ты хочешь так легко отделаться? Выскажись, прости и будет всё по-прежнему? До следующего ребенка? — Диалог налаживается, сейчас мне всё припомнят.

— Никакого следующего не будет! Клянусь, это был единственный раз!

— Один раз не пи… с? Я тут… а он…… ты…… иди… — Речь была уже заготовлена и обдумана. Причем наполовину состояла из таких выражений, которые я никогда от неё не слышал. Некоторые вообще не слышал! Профессор как-никак! Изображаю глубокое раскаяние, сам радуюсь, что нарыв вскрыт. Покричит, успокоится, будем мириться.