Целитель душ. Том 3. Любовь (СИ)

Дракон замер напротив меня, давая время отдышаться и занять боевое положение. Дерево приятно согревало руку и придавало сил. Даже в ученическом деревянном мече есть крупицы воды. Когда дерево было живо, оно пило её литрами, фильтровало, копило в себе. И сейчас эти самые крупицы я вытягивала из древесины, чтобы привести себя в чувство. Наконец я сообщила о готовности, подняв правую руку с мечом остриём вверх. Молниеносный выпад куратора, от которого я едва увернулась, дал понять, что поблажек в этом бою мне не будет. Мне оставалось только отбиваться, не отводя взгляда от лица дракона. А он, уверенный в своей победе, откровенно развлекался: нападал открыто, не делал обманчивых ударов. Но то, что случилось дальше, заставило меня испугаться как никогда прежде. Я почувствовала, как моё сознание вдруг отошло на второй план, а на передний вышла странная апатичная злость. Со мной такого раньше не было. Или я это успешно забыла, как и всё остальное?

Тело двигалось само, не подчиняясь моим желаниям. Точные выпады достигают цели, гибкие увороты отражают удары, первая подлая атака снизу. Моя. Насмешливый жёлтый взгляд дракона становится обеспокоенным, наливается недоумением и сосредоточенностью, перетекает в едва сдерживаемую злость и ярость. Я с лёгкостью водяного потока ускользаю от его ударов и наношу молниеносные свои, наблюдая за собственными действиями будто через призму в уличном театре. Куратор уже не сдерживается, я чувствую его силу. Она нашёптывает о подчинении и смирении. Но моё лицо лишь расплывается в скользкой улыбке. Фарейна это бесит. Его сила давит на плечи, склоняя к земле, заставляя преклонить колени перед мощью…

Сознание возвращается ко мне лишь в тот момент, когда лезвие деревянного меча застывает у моей шеи, царапая кожу достаточно острой и местами щербатой гранью. Когда я успела оказаться на земле обезоруженной? Моя спина чувствует каждый камешек. Мои руки крепко сведены вместе и сжаты над головой за запястья второй рукой Фарейна, тело обездвижено далеко не лёгким весом дракона. Проникающий в душу взгляд куратора сравним с самым холодным пиком на востоке Араэльских гор. Говорят, что горный лёд никогда не тает и лежит там уже не одно тысячелетие. Говорят, что верхушка самой высокой горы – Тарского пика – целиком изо льда. От нависшего надо мной мужчины веет суровыми северными ветрами, холодящими кожу даже в тепле домашнего покоя. Эти ветры спускаются с гор на изломе долгой зимней ночи, и нет такого тепла, которое может их победить. Холодное дыхание Великого Тёмного – так называются они в легендах. И никто в дни горных ветров не покидает своих жилищ, согреваясь всем, чем придётся, только бы пережить эти долгие трое суток ночи, после которых в мир потихоньку ступает весна.

– У меня всё больше вопросов к твоему деду, Ина Айвери, и, боюсь, они ему не понравятся, – голос дракона глух, и в нем слышится всё ещё сдерживаемая ярость.

– Что случилось? – запыхавшийся голос Сарастэля раздаётся откуда-то сверху и справа.

– Куратор Фарейн? – голос Фары неожиданно испуганный.

Остальные молчат, но я чувствую их присутствие рядом, как будто со вчерашнего дня нас связала едва ощутимая тонкая нить. Страх снова сковывает в ледяной панцирь пробившийся росток надежды. Я что-то сделала, чего не должна была, понимаю это. Я не умею сражаться. Почему я так легко ускользала от ударов дракона? Как я могла биться с ним на равных? Глаза вдруг защипало от навернувшихся слёз.

– Спокойно, Ина, всё хорошо. – Фарейн отбросил уже ненужный меч и неожиданно ласково утёр сбежавшую по моей щеке слезу. – Мы это исправим.

– Куратор Фарейн, – от Сарастэля просто так не отвяжешься. – И всё же, что случилось?

– Из вашей замыкающей сделали берсерка против её воли, – лёд, прозвучавший в голосе дракона, заставил поёжиться и окончательно разреветься, а его слова лишь добавили страха.

– Но это значит… – Минар, кажется, тоже напуган.

– Ничего не значит! – рявкнув на молодого дракона, куратор поднялся, пуская воздух в мои доселе стиснутые его весом лёгкие. – Ина, девочка, это исправимо, не нужно слёз. А вы все в кабинет ректора. Бегом – марш! И найдите магистра!

Ребят из моего кольца второй раз просить не пришлось: так быстро они скрылись из виду. Фарейн взял меня на руки, прижимая к своему разгорячённому битвой телу, умудряясь снова каким-то непостижимым образом меня обездвижить.

– У тебя ещё одна проблема, – не дал мне расслабиться Фарейн. – Ты только что бросила вызов моей второй сущности. Возможно, дракон послушает человека и подчинится. Но сейчас даже я не могу тебе сказать, чем закончится этот твой неосознанный поступок.

– А чем может? – мышиный писк и то громче.

– Может быть два пути, – не стал отмалчиваться куратор. – В первом случае в драконьей ипостаси я могу тебя убить, так как ты бросила дракону вызов, оспорила право сильнейшего. Показала, что есть сила, которая хочет его притеснить, сделать слабым на виду у других.

– А во втором? – спросила я, но почему-то мне совсем не хотелось слышать прозвучавшего ответа.

– Женюсь.

Глава 5