Целитель судеб (СИ)

   - Но что ты несешь... - непонимающе сказал Рэми. - Я же видел! И в глазах Арама, и в глазах их всех, они любят своего вождя. Любят! Даже такого! Это мир твоей богини, она его таким сделала, и ты просишь меня убить?

   - Виссавийцы запутались, они и сами уже не знают, чего хотят. Они любят вождя, надеются, что он вернется, не понимая... это невозможно. К сожалению, Элизар слишком слаб, с самого начала был слишком слаб, чтобы быть вождем. Он не потянет клан, это уже ясно.

   - А я? - язвительно спросил Рэми.

   - Ты... ты потянешь все, что угодно, - шептала хранительница. - До сих пор не сломался и дальше не сломаешься. Пойми, никто не думал, что Элизар станет вождем, он не должен был им стать... Шерен и его слуги истребили почти весь род вождя, остался лишь Элизар и ты. Вождь всего лишь тянул время, пока на трон Виссавии взойдет настоящий наследник бывшего вождя, сильный, способный поднять клан... ты.

   - Убив собственного дядю?

   - Оказав ему услугу... - мягко поправила хранительница. - Сам знаешь, люди не умирают до конца, они возрождаются. Если Элизар и дальше будет продолжать в подобном духе, в кого он переродится? В раба? В калеку? Рэми, пойми... убив его сейчас, ты ему поможешь. Если ты не остановишь его сегодня, вскоре ему будет мало клана, и он пойдет убивать за пределы Виссавии. И прости, но тогда каждая его жертва будет на твоей совести... только ты можешь его остановить. И только сейчас.

   - А почему ты этого сама не сделаешь? - вскипел Рэми. - Почему ты сама его не убьешь?

   - Не мое место занимает вождь, - холодно ответила хранительница. - Никогда такого не было, чтобы вождь был аж настолько слаб, никогда не было такого, чтобы судьба ошибалась. По закону Виссавии я не имею права даже пальцем его тронуть, богиня не даст... но тебе - даст. Потому как ты - последняя надежда Виссавии. Последний мужчина в роду, и если умрешь и ты, и вождь, то клан раздерет борьба за власть. Виссавия этого никогда не допустит.

   - Значит, мне все можно, как и ему? - засмеялся Рэми. - И я могу делать все, что хочу, только потому что я наследник? Ты... ты... ненавижу вас, слышишь! Презираю! Ты и твоя богиня так же слабы, как и вождь!

   - А ты молод, мой мальчик. Многого не понимаешь. Вождю всегда было все можно. Но раньше у вождей были какие-то границы, за которые они никогда не заходили. Вождь никогда не убивал без причины. Вождь никогда не наслаждался убийством. Ты ведь не наслаждаешься... ты истинный вождь Виссавии.

   - Но ты заставляешь меня убить!

   - Я заставляю тебя быть сильным и принять непростое, но необходимое решение, - поправила хранительница, все так же не повышая голоса. - Рэми, пойми, это необходимо. Это единственный шанс клана, Рины... и Мираниса. Без силы вождя тебе никогда не одолеть Алкадия. А здесь вы оставаться не можете... другим способом защитить принца я не могу... решай...

   Решай...

   Рэми сглотнул. Что тут решать?

   - Рина носит ребенка Армана.

   Рэми содрогнулся. Она читает его мысли, читает его чувства, знает, где тронуть, где надавить, чтобы Рэми ей подчинился, сделал так, как она хочет. А чего хочет сам Рэми?

   - Я никогда не убивал хладнокровно, - сказал он.

   - Иногда приходится, - ответила хранительница. - Элизар или Миранис, Рина, Арман, их неродившийся ребенок, потом будет Алкадий или Миранис. Не убьешь вовремя, потеряешь кого-то из них.

   - В Элизаре течет та же кровь, что и во мне.

   - Он - ошибка судьбы.

   - А если и я? Ошибка?

   - Время покажет, - честно ответила хранительница.

   - Ты убила моего неродившегося сына, чтобы я выжил. Ты готова убить Элизара, чтобы...

   - ... выжил Миранис. А вместе с ним - ты. Такова жизнь и пора повзрослеть... вождь.

   - Элизар силен. Что будет, если он убьет меня? Ты меня возродишь, и мы попробуем снова?

   - Ты до сих пор не понял? С тех пор, как он тебя убил, он потерял расположение богини. Он думает, что вождь - он, но вождь - ты. Пожертвовав собой, дав себя убить, ты уже выиграл... он уже мертв. Осталось за малым.

   За малым... Воткнуть ему нож в спину.

   Рэми ненавидел богиню, за то, что поставила его перед выбором. Но еще больше он ненавидел себя, потому что выбрал убийство.

   - Возьми!

   Не поднимая глаз, Рэми сомкнул пальцы на прохладной рукояти кинжала.

   В замке вождя было прохладно. Буря за окном уже приутихла и теперь лишь тихонько всхлипывала, царапая стекла ветвями деревьев.

   Рэми криво улыбнулся: в менее подходящее время хранительница его перенести не могла: все тот же стол, все та же раскрытая книга, все та же медленно догорающая свеча.

   Рэми задумчиво подошел к столу, провел кончиками пальцев по прохладной, глянцевой поверхности. Пальцы почувствовали что-то липкое - кровь еще не успела до конца высохнуть - и почему-то тихое до этого море силы внутри томительно отозвалось, узнавая не саму кровь, а застывшее в ней дыхание смерти. Его, Рэми, смерти.

   Пламя свечи вдруг дернулось, в последний раз, и погасло, погрузив комнату в тягостный полумрак. Танцевали на столе тени ветвей, вновь заплакал за стенами ветер, ломаясь в стены замка, и Рэми горестно вздохнул.