Целители. Начало пути

Нелли передёрнуло уже оттого, как ректор произнёс этих "золотых деток". Она беспомощно оглянулась на Тай. Ни за что не пойдёт она туда! Альтея ответила ей ободряющей улыбкой:

— Никаких резерваций для богатых и развращённых, ректор! Мар рассказывал мне про них. У Ниль дочь. Она, иногда будет жить в Дорме, поэтому мы приобрели небольшой, симпатичный дом, где им будет удобно.

Нелли потрясённо и осуждающе уставилась на Тай. Дом! Вот так просто! Тай делала вид, что не видит. Мар ухмылялся. Элвин согласно покивал головой:

— Мудрое решение, дорогая! Раз мы затронули этот вопрос, обратим на него особое внимание. Девочка у нас красавица. Если наши "золотые мальчики" узнают, что она со'Гарнар и Талей по крови, они жизни ей не дадут. Попытки скомпрометировать превратятся в еженедельный квест, за которым с азартом будут наблюдать все остальные.

Нелли замерла. Ни за что! Она же поубивает, "золотых уродов"! Ректор словил её угрюмый взгляд и добавил:

— Если мы поступим иначе и скроем происхождение Ниль, то они, безусловно, будут проявлять внимание и, может быть, даже более нагло иногда, но без тех губительных скандалов, что в первом случае. Выбирай, Неониль! Сможешь ты окоротить назойливого поклонника?

Нелли оскалилась в подобии улыбки:

— Легко!

Элвин не отстал, однако:

— Ладно, грубость. А "нежность"?.. И вообще, настоятельно советую не влюбляться пока ни в кого. Пока не разберёшься… Тут есть крайне хитрые экземпляры…

Нелли снова "улыбнулась":

— Если они так раздражают вас, магистр, то я с удовольствием "повоспитываю" их, когда мои силы станут слушаться меня. Прыщи на пол года, кривошея, запах изо рта. Мило, безобидно, но эффективно!

Глава 4

Нелли не увидела "свой" дом в тот день. Они долго пили чай с ректором. Старику явно одиноко, и никто из троих молодых людей не хотел оставлять его слишком быстро. Его с большим удовольствием позвали бы в Гарнар на завтрашний праздник, но Элвин, если и мог оставить академию, то только совсем ненадолго.

А потому они развлекали его байками из жизни Гарнара. В основном, свежими — тем, как жители замка и княжества изводили ненавистного Чёрного Палача. Какие обидные подарки слали ему отовсюду, в честь их с Тай свадьбы, навоз, который "совершенно случайно" уронили на него с крыши амбара, пока его очень удачно отвлекали совершенно "безобидные" дети.

Конечно, он прикрыл их, когда почувствовал опасность. А проказники ловко отскочили так, что их и не задело. Тай кипятилась тогда. Мар спокойно отмывался и успокаивал её. На войне случалось так, что воняло от него намного хуже.

С особым восторгом Мар рассказал о том, как его "покрасили". Равномерно, без проплешин. Элвин тут же попросил формулу краски, или образец. Тай ответила, что уничтожила состав сразу же, а формула… Это секрет, который передаётся от одного поколения детей замка к другому и, попутно, совершенствуется.

Элвин заметил, что сам поговорит об этом с Эль, когда она придёт к нему в гости в следующий раз. Спросил у Нелли, какой характер у её дочки? Ведь она тоже "гибрид"? Нелли угрюмо промолчала. Мар наоборот расхохотался, ласково блестя глазами:

— Она прелесть, ректор! И так похожа на Лавиля! Помните, как он защищал меня?

Нелли вскинулась, а ректор добродушно улыбнулся:

— Как забыть такое! Его популярность была под угрозой! Как он смел защищать выродка?.. Дамиану, милые дамы, было плевать на популярность и девушек. Чего не отнять у него, так это того, что он всегда был верен дружбе… Понимаю, милая Нел, что тебе неприятно слышать такое о мужчине, что обидел тебя, но это ещё один урок. Учись видеть каждого таким, какой он есть в настоящий момент. Не закрывай глаза ни на плохое, ни на хорошее… Дамиан всегда был ветренным. Но я не знаю никого из ныне живущих, кто умел бы быть таким же сострадательным к боли других…

Чтобы сгладить неловкое молчание, Тай рассказала о выходке поварят и о мести Йли им. Посмеялись и расстались. Нел, как стал почему-то называть её ректор, придёт через три дня перед самым началом занятий. Остальное они обсудят с ней.

* * *

Нелли удивляло с каким удовольствием и размахом праздновали каждый раз её день рождения в Гарнаре. Казалось бы, кто она такая этим сидхе? Нет, они будто бы поставили себе целью выбить из её головы воспоминания обо всех одиноких годах её жизни.

Начался день как обычно: поцелуями и объятиями. Мэй прокралась к ней в спальню, улеглась под бок и полчаса, наверное, рассказывала, как она любит её. Как она счастлива, что мамочка будет учиться и каким удивительным магом она станет.

Если бы кто-то мог видеть девочку сейчас, он, быть может, удивился бы. Мэй умела быть трепетно нежной и любящей. Так не похожей на ту колючку, какой она частенько показывала себя другим. Она обнимала мать и с какой-то взрослой, мудрой улыбкой рассказывала той о том, как прекрасна будет та самая, как она называла её "живая магия" — не бездушные, усреднённые заклинания, а чуткое понимание потребностей каждого пациента.