Целительница будущего короля

Не удивительно, что пираты заскучали, занервничали, а когда заметили корабль под тёмно-красным флагом с белым следом звериной лапы, не смогли удержаться от восторга.

– Оборотни! Оборотни! – прокатился по Быстрокрылому довольный рёв.

Оборотни сами крайне редко заходили в эти воды. А уж если появлялись, то с самым ценным грузом, ведь никто не проделал бы такой путь ради дешёвки.

Пока большая часть пиратов заходилась в ликующих криках и предвкушала богатую добычу, капитан со старшими офицерами командовали смену курса и обсуждали стратегию.

Тёмно-красный флаг с белой лапой означал не только богатую добычу, но и наличие оборотней на борту, а далеко не всякий умел сражаться с животными. Впрочем, в команде торговцев могло быть много людей, ведь оборотни не любили покидать свои земли.

Чигару ощущал, как возбуждение пиратов пробуждает в его крови жажду драки. Но корабль оборотней был ещё далеко, и Чигару оставалось только размышлять. Судя по курсу, корабль следовал от Унии прямиком в страну оборотней. Это значило, что, увы, причудливых товаров оттуда не будет, только людские.

«Жаль», – подумал Чигару.

В сокровищнице Моресы хватало вещиц из кости, серебра, золота и магических камушков, сделанных у оборотней. В Унии из-за затяжной войны выставлять подобные вещи напоказ считалось верхом неприличия, поэтому Чигару таких памятных драгоценностей почти не встречал. Но если увидит у кого-нибудь из пассажиров судна – умыкнёт или вытребует как долю добычи.

***

Морское сражение лишь в момент абордажа становилось скоротечным. Лёгкий Быстрокрылый догнал добычу через пять часов и то почти чудом: осадка корабля оборотней была небольшой, что говорило о лёгкости груза.

Эмоции команды снова бурлили, Чигару же спокойно правил заточку на своих абордажных саблях. Разум его был чист и безмятежен, как всегда перед боем.

На обоих кораблях оказалось по щитовику, на первой сходке они магией отбили удары баллист и арбалетов, выдержали и второе сближение с обстрелом: борта прошли впритирку, но судно оборотней вновь ушло от столкновения с зацепами, не позволяя начать абордаж. Летели брызги, команды кричали, взбудораженные предстоящей битвой. Чигару сжимал сабли, магия текла по лезвиям, наполняя их красным сиянием, а он вглядывался в лица на соседнем корабле, изучая будущих противников.

На третьем сближении Быстрокрылому удалось зацепить борт жертвы крюками. Корабль мотнуло, затрещала древесина, затрещали магические щиты – и схлопнулись. Борта столкнулись, порождая дрожь в огромных корпусах, мостки перекинулись в обе стороны, но Чигару в числе самых нетерпеливых разбежался и перепрыгнул через бурлящую воду. Он перекатился по вражеской палубе, тут же скрестил клинки с полосатым оборотнем – и понеслось.

Крики, напряжение в мышцах, вспышки боли, кипение боевой магии, превращавшей тело в орудие убийства. Команды перемешались, метались по двум кораблям, и в этом ослеплении схватки трудно было понять, где свои, где чужие. Пахло кровью и морем. Все кричали. Звенел металл. Рычали оборотни, но их в команде было меньшинство.

Чигару наслаждался безумием, ослеплением схватки, жаром текущей по рукам и лицу крови. Он скалился не хуже оборотней, бросался на врагов снова и снова – смертоносный вихрь безудержной боевой магии. Он кромсал, отскакивал, бросался вперёд, подныривал под клинки и когти, сбивал соперников плечом, ставил подножки, бил в уязвимые места и даже кусался. Чигару сам был как зверь – яростный и беспощадный.

Он даже не заметил, как закончились враги. Стоял, сжимая полыхающие алым клинки и рыча. Огляделся вокруг, выискивая противников. Оставшиеся на ногах пираты попятились от него, и даже свои раненые пытались отползти.

Обе палубы были завалены трупами и стонущими живыми, между которыми метались два целителя с кистями и склянками алхимии.

– Пф! – хмыкнул Чигару и убрал сабли за пояс. Кровь капала с его растрепавшихся волос, он провёл руками по влажному лицу и отбросил мокрые пряди назад.

– Ну, моресец, ну ты даёшь! – как-то неопределённо протянул боцман и вытащил из-за пазухи трубку.

– Я уж подумал, ты тоже оборотень, – признался раненый неподалёку от Чигару, в котором тот узнал проигравшегося ему в кости пирата. Грудь у того пересекали порезы от когтей. – Спасибо, что снёс башку тому кошаку, я уж думал, он меня на ленточки порвёт.

– С тебя пиво, – отозвался Чигару.

Безумие уступало место нежелательным мыслям: Кайден бы точно укорил за отсутствие угрызений совести, за удовлетворение сражением, в котором был, по сути, неправ. Но в Моресе даже принцам не чужда пиратская логика, куда уж им сравниться с благородными герцогами Унии?

Тряхнув головой, Чигару отправился искать ведро на верёвке, чтобы зачерпнуть морской воды и смыть кровь, пока она не засохла. Он как раз оглядывался, когда помощник боцмана вытащил из трюма невысокого мужчину с кошачьими глазами. Тёмный шёлк его одеяния с широкими рукавами, золотая вышивка по подолу, золотая бирка на шее – всё это говорило о высоком статусе в мире оборотней.