Целительница из другого мира

Стараясь унять панику, сосредотачиваюсь, пытаюсь заставить себя снова к ней прикоснуться, чтобы проверить биение её сердца. Протягиваю руку к шее и двумя пальцами надавливаю на артерию. Ничего. Только холод.

Когда я уже решаю перевернуть девушку на спину и припасть ухом к ее груди, чтобы наверняка определить, жива она или уже мертва, начинает происходить что-то нереальное… невозможное… волшебное…

Девушка начинает светиться и… исчезать. Под моим изумлённым шокированным взглядом она превращается в золотую пыль, которая через пару секунд резко бросается в мою сторону и накрывает меня с головой.

Испугавшись, пытаюсь отшатнуться, но не успеваю. Делаю глубокий вдох и тут же закашливаюсь. В глазах начинает всё плыть, в ушах яростно бьется пульс, кожу начинает слегка пощипывать.

Пытаюсь встать на ноги – не выходит. Тогда на четвереньках ползу к ручью. Нужно смыть с лица золотую пыль.

Я почти доползаю до ручья, но прежде чем удается дотянуться рукой до воды, теряю сознание.

Глава 4

На этот раз пробуждение даётся мне тяжелее. С первого раза я не могу открыть глаза. Голова раскалывается, а во всем теле ощущается просто невероятная слабость. Сердце бешено стучится в груди, и кажется, что его стук слышен всем в округе.

Хотя кому «всем»? Я ведь была одна в лесу… А потом увидела девушку, лежащую у ручья. Точно, была девушка. Как две капли воды похожая на меня. И она… она была мертва. Я проверяла пульс, его не было. А что потом? Потом… потом она исчезла. Прямо у меня на глазах превратилась в золотую пыль.

Это было волшебство! Никак иначе я не могу описать то, что произошло. Только если допустить, что у меня проблемы с головой начались, но верить в это очень не хотелось. Пусть лучше волшебство, чем психушка в недалёком будущем.

Скрип двери неожиданно доносится до моего слуха и моментально привлекает внимание.

Так, стоп! Какие двери в лесу?!

Испуганно распахиваю глаза и сразу же замечаю немолодую женщину, приближающуюся ко мне. Заметив мой настороженный взгляд, она охает.

– Ариелла… девочка моя… Пришла в себя… Слава богине! – взволнованно произносит женщина, бросаясь ко мне. Она осторожно присаживается на край кровати, на которой я каким-то неведомым мне образом оказалась, берёт мою безвольную ладонь и бережно сжимает в своих теплых руках.

Смотрю на женщину недоумённо, с опаской и полным непониманием происходящего.

В голове сразу возникает множество вопросов. Кто такая Ариелла? Почему эта женщина, странно одетая, считает меня ею? Как я оказалась здесь? И где это «здесь»?

– Кхм… – прочистив пересохшее горло, тихо прохрипела я. – Кто вы? Где я нахожусь?

Услышав мои вопросы, женщина бледнеет. В её глазах появляется тревога, которая быстро сменяется жалостью.

– Ари, что же ты наделала? – не осуждая, с болью спрашивает она. – Зачем же ты сбежала? Зачем пыталась свести счёты с жизнью? Мы бы обязательно что-нибудь придумали с тобой. Тебя чудом удалось спасти. Граф Белфрад в гневе. Только и ждёт твоего пробуждения. Что же теперь будет? – уже не смотря на меня, причитает она, поглаживая трясущимися руками мою руку.

Я же в это время пытаюсь справиться со слабостью и обдумать полученную информацию.

Как я понимаю, Ариелла, за которую меня принимает эта женщина, пыталась покончить с собой. И ей это, похоже, удалось.

Логично ведь предположить, что та девушка, моя близняшка, и была Ариеллой.

Если моя мысль верна, то она осуществила свой план. Умерла.

Но почему? Почему она пошла на это? Зачем ей лишать себя жизни?

– Бедное дитя… бедная моя девочка… Как же так?! Что теперь будет? – одной рукой утирая крупные слезы со своих щек, шепчет женщина.

Я хочу ей ответить, как-то утешить расстроенную женщину, но не могу. Голова резко кружится, и в глазах снова темнеет.

****

Мне снится сон. Или это воспоминание… Не знаю. Там я, но как будто не я… Ведь в моей жизни никогда не было таких событий.

Ведь не было? Не знаю… не могу понять…

– Будь сильной, моя девочка. И всегда помни, что я бесконечно сильно люблю тебя, – слабым голосом произносит молодая и очень бледная женщина, лежащая в кровати.

Её слова обращены к маленькой, лет семи, рыжеволосой девочке, так похожей на меня, если судить по моим детским фото. В её возрасте я была точной копией малышки, за исключением того, что на моем лице никогда не было такого испуганного, загнанного и безутешного выражения.

Девочка с тревогой и страхом взирает на тяжелобольную женщину. В ее золотисто-карих глазах стоят непролитые слёзы, губы дрожат от желания расплакаться, но девочка держится. Не позволяет себе слабости. Словно боится, что её слезы причинят ещё больше боли больной рыжеволосой женщине, чем-то неуловимо напоминающей саму малышку.

Что женщина смертельно больна, я понимаю сразу. Стоит ей только закашляться. Выступившая в виде пены кровь на её обескровленных губах не оставляет в этом сомнений.

Она доживает свои последние минуты.

– Мамочка, не уходи. Не оставляй меня, – дрожащим жалобным голосом просит малышка. В конце, не сдержавшись, она всхлипывает.