Целительница

Все утро она потратила на мытье холодильника. На всякий случай пригласила мастера, но особых надежд не питала. Агрегату было уже столько лет, что он годился ей в младшие братья, и восстановлению вряд ли подлежал.

А когда она без сил валялась на диване и попивала наконец-то кофе, пришло письмо от Макса, после которого Вера не выдержала и разрыдалась. Макс рассказывал, что Ваня уже больше недели, как не заходит к нему. А сегодня пришел и слова вымолвить не может. «Вер, он снова заикается, представляешь? Я пытался выяснить причины, даже к бабушке его сходил, но она только плечами пожимает и плачет. Говорит, что началось это внезапно. Пришел, мол, как-то от меня, заперся в комнате и сидел там до вечера. А как вышел, слова нормально сказать не может. Хорошо хоть год учебный заканчивается, а то и со школой опять проблемы могут начаться». Дальше шло описание подготовки к экзаменам, но читать этого Вера не стала. Сердце защемило такой тоской, что хоть вой. Ей до боли захотелось увидеть Ваньку, обнять его, поболтать с ним. Она бы его непременно вылечила…

В душе Веры царило такое смятение, что она больше не могла оставаться в четырех стенах. Ей нужен был воздух, повсеместная суета. Даже выхлопные газы и шум с проезжей части, будь они неладны. Она натянула джинсы и футболку, первое, что попалось под руку, и сбежала из дома на любимую березовую аллею. Только примостившись на лавочке и закрыв глаза, она позволила себе отдаться во власть безрадостных мыслей.

В тени берез было не жарко. Вера не заметила, как задремала, откинувшись на спинку лавки.

— А, батюшки! — разбудил ее взволнованный возглас.

Вера сначала даже не сообразила, где она и что происходит. Почему повсюду валяется картошка? И рядом с ней какой-то мешок? Только когда мешок снова запричитал, она поняла, что это спина, обтянутая грязно-желтым плащом. Узловатые пальцы собирали картофелины, те что валялись ближе к лавке.

— Я помогу, — подскочила Вера и принялась ловить картошку по всей аллеи и складывать в большую сумку из плащевки.

— Вот спасибо, доченька. А я тут присела передохнуть по пути домой, а она как повалится, — бабулька в сердцах пнула сумку, отчего та снова едва не опрокинулась.

Вера заметила, что покупкой картофеля бабулька не ограничилась. Рядом еще стоял пакет из супермаркета, забитый всякой всячиной.

— Далеко живете? — поинтересовалась Вера, недоумевая, неужели такой старой женщине и помочь некому. Почему сама-то все тащит?

— Да тут, рядышком. Мой дом сразу за поворотом.

— Давайте, тогда, помогу вам донести, — предложила Вера.

— Ой, правда? Вот выручишь меня, а то ревматизм совсем замучил…

Она еще и с ревматизмом? По пути до дома старушки Вера размышляла на тему, какой незащищенной порой оказывается старость. Ведь вот наверняка у этой бабушки есть дети. И где они? Нет она конечно допускает мысль, что старушка сама старается ни от кого не зависеть. Но ведь чаще дети такому стремлению родителей только тихо радуются и умывают руки. Не хотела бы она, чтобы когда-нибудь так с ней поступили ее дети.

Бабулька еще и жила на пятом этаже, и пока затащила сумки наверх, Вера уже еле дышала. Да, надо бы заняться физкультурой, а то совсем форму потеряла от сидячего образа жизни.

— Заходи, милая, буду тебя чаем отпаивать. А то вон аж побледнела.

Вера и правда чувствовала себя не очень хорошо. Уж не заболела ли?.. Вон и испарина на любу выступила.

— Ты сегодня ела вообще? — спросила бабуля, когда усадила ее за стол, накрытый цветастой клеенкой, в чистой, но типично старушечьей кухоньке.

Собственно, ответить Вера не успела, бабулька уже доставала из холодильника огромную кастрюлю и отливала из нее в приличных размеров миску, чтобы подогреть на плите. По старинке живет, усмехнулась про себя Вера, микроволновкой не пользуется.

От запаха борща разыгрался аппетит. А ведь она на самом деле полдня провозилась с холодильником, а поесть не удосужилась. Интересно, а кому бабуля столько наготовила. Не успела подумать, как тут же получила ответ:

— Внучок мой уж больно любит борщ именно с кислой капустой. Вот и готовлю столько…

— А он живет с вами?

— Нет, что ты? Кому ж охота жить со старухой. Рядом они живут, через двор. А столуется он почти все время у меня, — самодовольно добавила она.

Ага. А как сумки помочь таскать, так тут нас нету. И такое на каждом шагу. Почему-то Вере стариков всегда было особенно жалко. Они ведь как дети — защитить себя сами не могут, а относятся к ним, как ко всем остальным. Нет бы назначить приличное содержание, чтобы хоть на старости лет пожили хорошо. Да припрячь органы соцопеки, чтобы помогали самым немощным. Ох, что-то настроение у нее сегодня совсем нерадостное, и мысли всякие в голову лезут…

— А чего это ты такая грустная? Вроде молодая, красивая… Только жить и радоваться. А у тебя, вон, глаза на мокром месте.

Лицо у старушки было такое доброе и мудрое, что Вера сама не заметила, как все рассказала ей про Ваню. Как познакомилась с ним, как излечился он от заикания… И как сейчас опять перестал говорить нормально.