Цельняпушистая оболочка 4

В свете сигаретного уголька, я заметил, как у бойца едва уловимо блестят глаза. Понятно. Еще одна истерика в мою сегодняшнюю копилку. Замечательно, просто замечательно. Его Сэйли покусала или… Блять, а Сэйли-то где?! А-а-а… У друзей своих. Бухает, колется и в жопу долбится. Подростки же.

— Ничего. — сплюнул я, с усилием подавив желание взяться за пистолет.

Хвататься за волыну и тыкать ею в морду своему же — херовая идея. Тем более он мальчик уже пуганный. А патронов у меня мало. Хер с ним, пускай выговорится. Может он и прав. Хрен его знает.

— Ага, тебе всегда — «ничего». Только вот с какого перепугу за твои подвиги должны остальные расплачиваться, а?! — боец, похоже, воспринял мой тихий голос, как личную победу и решил продолжить «наступление». — Нет, это конечно круто, благородно даже! Такой-то жест доброй воли! Саму принцессу, мать ее, Солерию защитил! Надолго ли, кстати? А то такими темпами… Ну про казарму вы в курсе уже, да? — кивнул он Арфе с Кабановым:

— И больше нихуя! Что будет дальше, тебя, блять, не волнует! Кого там прибьют по твоей тупости… Да похуй! Лишь бы какую-нибудь херню отчебучить! Сука, да я уже полгода с тебя охуеваю! — развел руками ефрейтор.

Блин, может в воздухе какую-то фигню распыляют? Чего всех на истерики сегодня тянет? Сэйли пизданулась, я пизданулся, этот придурок не затыкается…

— Ладно еще в части когда были, там понятно. Дисциплина, все дела. Здесь, поначалу, тоже понять могу — не привык еще. Не врубился нихрена. Но сейчас-то?!

Надо было не настойку пить, а сразу выдвигаться. Тогда бы и не пришлось всю эту херню выслушивать. Эх, все беды от бухла. Или от баб. Прямо два краеугольных камня моей жизни.

— Негров каких-то прирезал, женщину до смерти забил, минотавров газом перетравил, сектантов непонятных перебил. А, ну и клятых пиндосов перестреляли. А то как же иначе? Американцев-то не прибить. И Шепилова заодно… А Город! За каким-то хером целый город подорвал! Сам еще калекой остался. Мы-то уж думали все, после этого успокоится летеха. Нормально будет. Ага, блять! Сам нагулялся, теперь надо нас «выгулять»! Нет, ну я не прав что ли, а? — он обращался уже не ко мне, а к Арфе с Кабановым.

Те как-то неуверенно молчали. Капрал доставал из своей пачки сигарету, а Арфа устало массировала виски, явно пытаясь осознать происходящее.

— Нет, мать твою, я серьезно! Почему у нас — ефрейтор кивнул на Кабанова. — Все нормально, а у тебя все через жопу?! Почему, блять, в нас никто никогда не стреляет? Не взрывает и не пытается грохнуть, а? Кроме тех моментов, когда мы оказываемся рядом с тобой! Да епт твою мать, это же из-за тебя вся эта херня происходит!

Капрал смущенно курил возле лавки, стараясь лишний раз не смотреть на меня. Видимо, он уже не в первый раз слушает подобные речи. А, ну теперь мне понятно, о чем эти говнюки между собой перетирают, когда меня нет. Хотя, можно было ожидать чего-то иного?

А самое обидное, что в чем-то он даже прав. Однако, ничего это уже не меняет. Ну не голову же пеплом мне посыпать, в самом деле?

— Слушай, ты не заебался еще вопить? Ты к сути давай, мне твои бабьи сопли уже надоели. Своих хватает. — решил я подтолкнуть бойца в нужную сторону.

А то он так до утра будет. И чего он так взъелся? Со Скоковым они вроде не сильно корешились. Его Пугачев что ли так задел? А-а-а… Тьфу, баба же его сгорела! Совсем из головы вылетело!

— Вот! Так ты к сути хочешь? Что, устал уже слушать? Не нравится когда… — снова завел он свою «песню».

— Да ты заебал уже! — плюнул я, вставая с лавки и отряхивая задницу. — У тебя были идеи получше? Ну давай, скажи, как я должен был поступить? Сдать с потрохами Селедку? Чтобы, после нее, еще и нас за жопу взяли?

— Не неси херни! Просто не лезть надо было! Не совать свое ебало, куда не просят! Или, хотя бы, других не втягивать. — Лисин сделал шаг назад и немного напрягся, похоже, решил что я и ему сейчас по морде тресну.

Соблазн был, но что-то мне подсказывало, что пиздов тут получу именно я. Фигово быть инвалидом.

— Что значит, «не лезть»? Ее бы грохнули. Блин, это же тоже самое, что и сдать.

— Да и хер с ней… Знаете, есть такая мысль, что иногда должны погибнуть добро и милосердие, чтобы жило все остальное. В конце-концов, ничего изменить не выйдет. Результат и так известен, а ты, блин, только лишние жертвы создаешь. — впервые понизил голос солдат.

— Не понял. Ты же у нас дохуя кошкоеб. За все хорошее, против всего плохого и далее по списку, разве нет? И чтобы мурзилка твоя сказала? Типа, все нормально, так и надо? — искренне изумился я.

Боец ничего не ответил. Он лишь на секунду наклонил голову, словно повторяя в голове мои слова. А потом случилось то, чего я так долго опасался. Ефрейтор от всей души зарядил мне прямо в нос.

И, должен сказать, очень больно!

— Ах ты пидор! — рявкнул я, пытаясь оторвать с воротника его левую руку и попутно не получить снова.

Получалось плохо.

Мальчик явно кушал много каши и вцепился в бушлат мертвой хваткой, не забывая при этом стучать кулачком мне по кумполу и орать что-то про «как же ты меня заебал».