Читаем Цельное чувство полностью

Сегодня пир, сегодня радость солнца,Сегодня брызги слез в моей душе.Один я дома, комната тесна,Один я дома, но зажгу я свечи,Все яркие и радостные свечи,Как набожный еврей свой семисвечникМолитвенной рукою зажигает,Чтобы невесту Саббат встретить. Радость!Войди в мой дом, в душе цари и властвуй.Войди в мой дом, танцуя и ликуя,Ты — свет моей души, ты, Айседора.Какая-то таинственная связьВо мне возникла, — как, зачем, не знаю, —Меж образом безбольной АйседорыИ мальчиком, давно уж мной забытым,Еврейским мальчиком, который несПроклятье нищеты и умер рано,И умер рано, в жизни не узнавО нежном, светлом имени твоем,Столь сладостно прекрасном, Айседора.И только с смутной силой ощущалПолурасцветшею душой, что естьНа свете красота и радость…Он был немного сгорблен, некрасив, —Еврейские так дети вырастаютВ трущобах тесных — чахлые, больные, —На хилом теле голова большаяНеправильной и угловатой формы,Подстриженные коротко, неровноЩетинистые волосы, на тонких,Немного злых губах усмешка скорбиИ что-то старческое в складках рта.И лишь глаза глубокие, большие,Как горные прозрачные озера.Он сыном был портного, в детстве помнилСтаруху молодую — мать, отца,Склоненного над вечною работой,Подвал, полоску неба, грязный двор,Немного травки чахлой у сарая,Какой-то кустик у ворот и стаюКрикливых и задорных мальчуганов.Он был такой прозрачный, хрупкий, нежный,Он был слабей других, и вот егоЗа это били и прозвали «Малхамовэс»,Что значит — ангел смерти.Айседора!Ты жизнь и свет, ты жизнь и красота,Ты радость радости и жизни жизнь…Он не узнал, что значит слово старость,Он был нетерпелив, он не дождался,Он знал лишь детство, отрочество, смерть.И в детстве раннем свет мелькал порою:Проснешься радостно и знаешь — Пасха.Не только что работать, — и ходитьНельзя сегодня много. Быстро вскочишь,Скорее в воду окунешь лицо(Отец не любит заспанных, хоть онСегодня добр). Скорее на молитву,Знакомые слова бормочешь быстро,Но всё же совестливо, — пропускатьСлова молитвы грех, — вот достоишьПеред концом «большое шэминэсрэ»,А там горячий чай с мацой творожной,А там игра в орехи на дворе,И маленькое сердце так трепещетИ бьется, как орешек на доске.А вечером светла, как радость, скатерть,И мальчик нараспев, он самый младший, —Герой и принц, — сначала тихо, тихо,К концу ж задорно спрашивает деда,Что значит эта радость, эта ночь.О Пасха, о божественная радость,Сухая, как маца, без поцелуев,Без звонов колокольных, без цветов.Ты всё ж прекрасна и свята — зачемСюда прокралась ты? Иль без тебяНет жизни? Посмотри, как эти людиБледны и некрасивы, их глазаВ труде потускли, но сияешь в нихТы, как в глазах у Айседоры…Пасхальная, весенняя, святая,Ты радости пылинки золотыеНа нас свеваешь — пыль цветов нездешних.Тебе земных цветов послали люди,Две розовые яблони, — вокруг них,Едва зацветших, предвесенне-нежных,Кружилась ты, как мотылек, кружиласьИ славила зацветшую любовь…К нему пришла любовь под гул колес,Под стук машин на дьявольской работе.Мелькнуло нежное лицо в веснушках,Зазолотились кудерьки волос.Как колокольчик прозвенело имя,Как колокольчик — Дина — колокольчикЛиловый, средь полей, звенящий солнцу.Под краном в рот воды набрав, плеснувшиНа руки, смывши грязь и копоть дня,Они спешили — птицы вон из клетки —К реке, катящей медленные воды,С холма смотрели на речную гладьВ прощальном свете солнца, а потомГуляли под руку в пыли бульвара,Под музыку военного оркестра,Среди толпы гудящей — так тянулсяРоман их, словно кто-то уронилНа фабрику цветок, не полевой,А городской, пробившийся на светВ газонах жалких сквера.СкороОдна любовь другую заменила:Неясная, как солнце сквозь туман,Мечта проникла в бедные кварталы,В подвалы и лачуги городка,Зажгла повсюду страсть и бред надежды.В углах старинных синагог шепталисьО чем-то возбужденно. С верой древнейВ Мессию, в чудо, — новые словаСмешались, и звучали странно дикоТе чужеземные слова меж ветхих стен.И для него настало время страсти,И страсть преобразила всё, и яркойКазалась бедность жизни и борьбы.Над книгами склонялся он всю ночь,Пока гудок не звал опять работать,А сердце билось в буйном диком ритмеЛикующего танца Айседоры.В твоих победных танцах, Айседора,Звенящая, сияющая медь!В твоих победных танцах, Айседора,Я слышу шаг грядущих легионов,Их полубог ведет, над ним орел,Над ним орел и гордые знамена!И знамя реяло — звучите, трубы,Звучите, трубы, пойте гимн победы,Герольды, славьте сей турнир прекрасный:Не рыцари, одетые в доспехи,Но горсточка подростков безоружныхВрагам бросает вызов. ВпередиВ манишке чистой, в галстуке цветномИдет он, как на праздник. Честь емуНа долю выпала — он держит знамя,И знамя в слабой худенькой рукеДрожит и бьется, бьется в гневной дрожи.………………………………………………………………………………………………Твой труп не выдали родным, в ночи,Кто знает, где тебя похоронили.Но если б можно честь тебе воздать,Но если бы нашлась твоя могила, —И знаю, что безумная мечтаМое желанье, — но хотел бы я,Чтобы на ней, погибший, бедный мальчик,Чтоб на твоей могиле Айседора,Безумная, плясала б пляску битвыИ смерти, чтобы волосы ее,От пляски растрепавшись, пели, пелиТебе прощальный гимн и чтоб она,Сорвав цветы с твоей могилы, плавноИ радостно, и радостно, и быстро,Кружилась, опьяненная цветами,Весной и солнцем…Знаю я, что естьСвятая в смерти радость, в жизни радость!
Перейти на страницу:

Все книги серии Серебряный век. Паралипоменон

Похожие книги

Том 3. Басни, стихотворения, письма
Том 3. Басни, стихотворения, письма

Настоящее издание Полного собрания сочинений великого русского писателя-баснописца Ивана Андреевича Крылова осуществляется по постановлению Совета Народных Комиссаров СССР от 15 июля 1944 г. При жизни И.А. Крылова собрания его сочинений не издавалось. Многие прозаические произведения, пьесы и стихотворения оставались затерянными в периодических изданиях конца XVIII века. Многократно печатались лишь сборники его басен. Было предпринято несколько попыток издать Полное собрание сочинений, однако достигнуть этой полноты не удавалось в силу ряда причин.Настоящее собрание сочинений Крылова включает все его художественные произведения, переводы и письма. В третий том входят басни, относящиеся в большинстве своем к последнему периоду творчества Крылова, и его стихотворения. В этот же том входят письма, официальные записки и проч.

Иван Андреевич Крылов

Поэзия / Проза / Русская классическая проза