Цельноль

Асуп продолжала корректировать старые и генерировать новые стандарты с удвоенной скоростью, присылать разнообразные задачи, которые, казалось, не имеют отношения к проекту. Похоже, что Асуп начала давать сбои. Всё это отнимало драгоценное время. Но подписать формальные документы неглядя, как, говорят, многие делали в начале века, с Асуп было нельзя. С разных сторон посыпались письма и служебные записки с требованиями решить срочную проблему. Отдел комплектования пожаловался на несоответствия в маркировке, из-за чего не прошла закупка электронных компонентов, потребовалось срочно исправлять электронную документацию. Готовую документацию исправить оказалось невозможно, потому что для этого нужно было внести запись в оперативный журнал, а оперативный журнал был заблокирован до окончания проверки документации технологами, и, кроме того, там не хватало двух подписей сотрудников, которые не известно куда пропали.

– Чем она вообще занимается? – возмущался Сергей, бегая между разными отделами и чуть ли не вручную собирая недостающие подписи и проталкивая срочные задачи, застрявшие в каком-либо отделе. – Раньше Асуп сама автоматически всё это делала.

Параллельно приходилось решать множество задач, главная из которых требовала сосредоточенности, аккуратности и напряжения сил. Мы находились на пределе умственного и физического напряжения. Каждая минута была на вес золота.

– Наша цель – ноль ошибок и ноль бесполезных потерь времени. Если мы не укладываемся по времени, то модуль не попадает на борт. Если модуль не попадает на борт, то борт не достигнет цели, и тогда вся наша работа идёт коту под хвост, – заметил Николай. Но пока всё складывалось с точностью до наоборот, ошибки и сбои росли как снежный ком.

Сбой Асуп произошёл как нельзя не кстати. Сломался модуль автоматического учёта индивидуальной рабочей эффективности. Асуп потребовала ежесуточно предоставлять индивидуальные отчёты о проделанной работе в установленной форме. Работа на предприятии остановилась, почти все занялись отчётами. Как заполнять? Что писать? Где взять трудоёмкость? Какие отчётные документы прикрепить? Что делать, если отчёт не проходит?

– Какие могут быть отчёты! Наш отчёт – работающий и прошедший испытания опытный образец, а затем – первый серийный образец. Готового образца ещё нет – и отчёта нет!

– Не заплатят ведь зарплату, – Олег не мог найти себе место. Он больше всех пострадал от того, что Асуп не выделила ему соответствующие трудоёмкость и пункты работ, а куда пристегнуть проделанную им работу, было не понятно.

В итоге Олег смирился со своей участью:

– Пусть увольняют! Буду за свой счёт работать. Всё идёт к тому, что и зарплата скоро уже никому не понадобится.

Из министерства обороны стали звонить каждый день. До закрытия этапа технического проекта остались считанные дни и часы. А работы ещё не в проворот. Если мы не успеваем, то весь проект теряет свой смысл. Запустить в производство дорогостоящие пустышки – это поражение, моральное уродство и отсутствие совести, понятие о которой у высокотехнологической болванки Асуп полностью отсутствует.

К вечеру 22 апреля, за 23 часа до конца этапа у меня сложился по частям весь сложный пазл составных частей проектируемого модуля. Теперь предстояло все части объединить в единое целое и откомпилировать.

Вдруг я понял, что ничего не помню из того, что ещё утром знал и умел и что намеревался сделать. Я как будто первый раз вижу своё рабочее место.

Отчаяние и холодящий ужас заполнили нутро от ощущения того, что мысли ускользают в небытие, что то, что было запланировано, подготовлено и сложено в голове по полочкам, сыпется, валится, приходит в негодность будто от разбушевавшейся природной стихии. Что это? Переутомление, недосыпание, эмоции? Или очередное применение психотропного, биологического или какого-то иного оружия? От ощущения надвигающейся неминуемой катастрофы, полного провала, который не только меня закатает в асфальт, испепелит и уничтожит, но и потянет за собой поражение и угрозу для огромного количества людей, от этой мысли сердце напряглось ещё сильнее, мысли и память стали ещё более рваными, казалось, сейчас подскочит давление, и я уже не увижу финал этого кошмара.

В тот момент меня спасла фотография моего маленького сына и жены с дочерью, оставшихся в родной и далёкой тайге… Жизнь стоит того, чтобы жить. – подумал я. – Жизнь стоит того, чтобы за неё бороться, ради своих родных, ради того счастливого и светлого мира, который на этой фотографии.

Часть 6 Заслон

Звонок из министерства обороны раздался внезапно:

– Фёдор Андреевич, добрый день. К вам направляется сотрудник особого отдела с новой вводной по проекту «Цельноль». Следуйте его инструкциям.

– Добрый день. Принято.

Через некоторое время прибыл незнакомый мне сотрудник особого отдела:

– Кузнецов Константин Фёдорович, сотрудник 25-го особого отдела министерства обороны. Прибыл к вам с поручением передать инструкции по проекту «Цельноль».

– Добрый день.