Цельнометаллический Князь III

— Мы не сдадим ни метра того, что принадлежит нам. Нашей империи. Ты предлагаешь переговоры? Глупость! Это испытание! Это вызов для нашей империи. Пришло время выбросить перо и обнажить наш меч! Если весь мир ополчился против Британии, — значит, мы примем этот вызов и уничтожим этот мир. Мы его подчиним и перекроем… — король снова повернулся. Его тёмные глаза заблестели небом.

— Лев никогда не сдаётся; единорог не опустит своей головы. Даже если против нас весь мир — мы будем сражаться, и мы победим! — посреди зала прогремел яростный голос.

Роберт Эдвард улыбнулся и спросил:

— Значит… Нам следует отправить все наши резервы на немецкий фронт. Понимаю; я передам приказ Фельдмаршалу…

— Не стоит, Роберт Эдвард. В наказание за все свои просчёты, ты временно приговорён к домашнему аресту; возвращайся в своё поместье и не смей показывать лицо в Лондоне без моего разрешения.

— Как прикажете… Ваше Величество, — без малейшего колебания ответил мужчина. Затем он выпрямил спину и пошёл на выход.

— Свой Доспех оставишь в сокровищнице, — вдруг заявил король.

Роберт Эдвард остановился прямо перед дверью и кивнул.

— Разумеется.

Мужчина вышел за дверь.

И снова в зале повисла тишина.

Король Англии смотрел в окно, в котором отражались портеры всех его предков. Его взгляд был непоколебим…

Мет тем Роберт Эдвард вышел в коридор и вздохнул. На губах мужчины всё ещё была улыбка, но сейчас она казалась как никогда жалкой и уставшей. Поглаживая свою трость, он стал медленно ковылять вперёд по коридору… Но почти сразу мужчина остановился, повернулся и сказал:

— Я вижу ваши ноги, выше Высочество…

— Эм… — две пары ног в белых чулках и лакированных ботиночках вздрогнули и вышли из-за шторы.

Показался мальчик со светлыми золотистыми волосами. Это был принц. Его лицо было бледным, и в то же время щёки его горели румянцем.

— Я… Я не подслушивал, я…

— Вы просто прохаживались мимо и совершенно случайно услышали нашу беседу, я понимаю, — сказал Роберт Эдвард.

Мальчик сглотнул.

Затем опустил голову и неуверенно спросил:

— Сир, так значит теперь вы…

— Уже не сир, ваше высочество, — Роберт Эдвард покачал головой.

— Я был лордом, пока держал свою должность; теперь же я не более чем простолюдин.

— Нет, вы… Я уверен, отец изменит своё мнение, просто сейчас он…

— Монарх принял самое верное возможное решение; не волнуйтесь, ваше высочество… Мне приятно ваше беспокойство, но моё сердце разрывается, когда я думаю о том, что я — причина вашего волнения. Всё будет хорошо… Поверьте. Более того, — мужчина выпрямил спину.

— Я готов принять любые невзгоды ради блага нашей империи. Ради Англии, я готов отдать свою жизнь! Разве домашний арест — такое страшное наказание?

— Свою жизнь… — прошептал мальчик и опустил голову.

— Именно так; возвращайтесь к себе, ваше высочество. Всё будет хорошо. К тому же… Извините за дерзость, но сейчас вы ничем не можете помочь. Оставьте это дело нашим генералам, — сказал Роберт Эдвард и продолжил ковылять по красному коридору.

Юный принц в это время опустил голову и сжал свои кулачки в белых перчатках… Юноша не заметил, что в последнюю секунды улыбка на лице мужчины исчезла.

Его взгляд стал холодным как сталь.

2. XVII

— Безумие. И глупость, — именно этот комментарий генерала французской армии разлетелся по всем газетам, когда стало известно о том, что британцы решили держаться Померании и прямо сейчас перебрасывают туда все свои силы. Затем, в тех же газетах приводился разного качества анализ данного решения английского руководства.

Некоторые говорили, что Британия возгордилась, и что потеря Померании в такой войне была бы для них слишком большим поражением, чтобы её можно было оправдать, и что у них просто не было выбора, кроме как держать этот клочок земли, если они надеются на, хотя бы, белый мир; другие утверждали, что всё наоборот, что британцы обезумели и решили сражаться до конца просто потому что, — и что теперь главная военная задача — похоронить их и понести, при этом, наименьшие возможные потери…

Мнений было много; все они были, в общем-то, позитивными.

Игорь кивнул и перевернул страницу.

Юноша сидел в просторной комнате; слева была дверца в ванную, справа — окно, из которого открывался вид на бледное побережье и на море. Там, перед лестницей, которая спускалась к пляжу, караулили солдаты.

Прямо перед Игорем находился стол, на котором лежали карты. На одной из них была выдавлена большая красная точка возле побережья Померании, в небольшом портовом городе на севере Пруссии. Прямо сейчас здесь размещалась армия под командованием Игоря, ударный корпус, задачей которого было выбить британские силы из Померании.

Сам юноша, в своём новом мундире, с красивой ленточкой и золотистой медалью на груди, положил ноги на стол и листал газету.