Целоваться с дьяволом

— Не, не курю. А водки нет? — Мне хотелось забыться мертвецким сном — дней на пять, чтобы все стереть из головы — сороковины, Артака, Пафнута. А Роман? Боже мой, я ведь даже не успела его предупредить, что не приду! И слезы все-таки потекли у меня из глаз.

— На! — Сильва протянула мне пластиковую бутылку.

— Это же минералка? — удивилась я, глядя на этикетку.

— Ты на название не смотри, содержимое глотай, — прошептала Сильва.

И я залпом выпила. Пищевод обожгло, Сильва подсунула какую-то горбушку:

— Закуси! Ну как, проняло? — Она улыбнулась. — Значит, жизнь продолжается, не кисни — прорвемся.

И я улыбнулась ей. Надо же, я всю жизнь брезгливо относилась к проституткам, а эта оказалась отзывчивой…

Следователь долго стращал меня законами, но я, наученная Сильвой, упрямо стояла на своем: ничего не знаю, никого не подозреваю, и ему ничего не оставалось, как отпустить меня. Конечно, они понимали, кто такой Артак, кем он был, но даже конфисковать ничего не могли, так как субъект умер, а конфискация производится только по решению суда.

Гиви, подручный Артака, оказался его дальним родственником. Когда я вернулась из СИЗО, квартиру нашла пустой — вся мебель вывезена. Оказывается, Артак завещал ее Гиви. Я же, как последняя идиотка, собрала всех на девятый день. И тут началось: и тому Артак должен, и этому — какой-то вечный должник. Еще выяснилось, что мой муж по-крупному играл в казино…

У Артака были огромные деньги. Он занимался не только продуктовыми ларьками. Под ним и наркота была, и оружие. Я догадывалась, конечно, но в свои дела Артак меня не посвящал, а я и не лезла, хотя находилась в самом центре осиного гнезда. Понимая, что с деньгами лучше расстаться, если хочу выжить, я отдала все. Квартиру тоже пришлось продать, и я вернулась с Витькой к себе, в отцовскую квартиру. Пафнут исчез, как провалился, и я ничего не слышала больше о его судьбе. Но в том, что он обязательно объявится, я уже не сомневалась и страшно боялась этого…

Роман на меня обиделся. Я не успела позвонить ему, а потом так закрутилась с наследством, что вообще обо всем забыла. Ему же предложили выгодный заказ, и он уехал на дачу к какому-то толстосуму — писать его портрет. Вот так судьба снова развела нас, и мы на время потеряли друг друга.

Но расстраиваться мне было некогда. Нужно было снова думать о хлебе насущном. Будучи женой Артака, я занималась сыном, вела хозяйство и не думала о том, что же я буду делать, когда мужа не станет. А вот пришел он, этот день, и выяснилось, что нет у меня в руках ни одной профессии, с помощью которой я могу заработать себе и сыну на жизнь.

Перебрав в уме разные варианты, с ходу отказавшись от торговли, я решила устроиться на какие-нибудь курсы. И однажды в одной из газет наткнулась на объявление: «Русский дом косметики набирает группу желающих пройти курс обучения профессии стилиста. Обучение платное». Денег у меня оставалось не так уж и много. Но я решила рискнуть, вложив их все в образование.

— Да зачем тебе эта профессия, куда ты с ней сунешься? — зудела Виктория, но я уже загорелась и не слушала ее. В тот же день я отправилась по указанному адресу, оплатила учебу, и уже через неделю начались занятия.

Вот это была жизнь! После тех месяцев, которые я просидела с Витькой дома, я снова окунулась в атмосферу творчества и интересных знакомств. На первом же занятии я заметила тихую, приятную девушку — невысокую, со светлыми волосами и обаятельной улыбкой.

— Тебя как зовут? — спросила я.

— Марина, — смущенно улыбнулась она.

— Хочешь, сядем рядом? — предложила я.

— Давай, — обрадовалась она, — вместе веселей!

С того дня мы с Маринкой стали практически неразлучны. Она была стеснительной, поэтому совсем не имела друзей, я же после предательства Лизки стала осторожно относиться к женщинам. Но Марина казалась такой беззащитной, ее хотелось оберегать, и скоро мы подружились по-настоящему. Нам было интересно общаться, учиться и даже просто вместе молчать.

На курсах у нас преподавала мастер своего дела — Жанна Демидова. Ее строгое лицо с красивым рисунком бровей, широко расставленными серыми глазами и чувственными тубами с неброской, но очень дорогой помадой было лицом холодной светской львицы. Но под этой маской оказался добрейший человек и не просто талантливый профессионал, а стилист от Бога, и к тому же тонкий психолог. Ей удавалось создавать на занятиях такую творческую атмосферу, что время пролетало незаметно. К тому же она знала много интересного из жизни столичного бомонда, ибо постоянно вращалась в мире шоу-бизнеса, и мы просто заслушивались ее живописными рассказами…

Три месяца продолжалась эта сказка. На занятия я ходила как на праздник, пока Виктория сидела с сыном. Наша учеба должна была закончиться конкурсом, на котором проверялось наше мастерство. Это был важный экзамен, и мы все очень волновались…