Целоваться запрещено! (сборник)

Нагрузившись рейками и досками, человек медленно едет на велосипеде по поселку.

26

Анина мама наблюдает за ним в бинокль с балкона.

— Не может быть, — шепчет она. — Нет, нет… Показалось, конечно…

Тем временем Аня занимается на скрипке, оглашая окрестности звуками приятности «ниже среднего».

27

Дома у Амаранты. На крыльце и на терраске идет «закатка» помидоров и огурцов.

Амаранта тоже участвует — держит над кипящей водой банки. Ее двоюродный брат, флегматичный малый лет двадцати, в тельняшке, послушно и методично обрезает «попки» от огурцов на расстеленной пестрой рекламной газете.

Тетка Амаранты, Николавна, видит из раскрытого окна человека на велосипеде, нагруженном стройматериалами.

— Это кто, не пойму? — спрашивает она у другой родственницы. — Дачник, что ли, какой новый?

— Это этих, — силится припомнить фамилию родственница. — Вон там которые, как их… Где старый дом пустой стоял…

— А, — понимает Николавна и удивляется: — Так его вроде убило где-то, говорили?..

Амаранта замирает от любопытства, но не подает вида.

— Про убило не знаю, а вот заграницу точно уезжал, — поправляет родственница. — Несколько лет валандался…

— Вернулся, значит?

— Ну. Починяет.

— Холостой?

— Вроде. И непьющий. Молоко одно у тебя в магазине берет, и гречу с черняжкой.

— А…

Николавна заметила, что парень в тельняшке перестал отрезать попки от огурцов и жадно глядит в объявления про красавиц по вызову. Николавна деловито дала ему подзатыльник и резюмировала:

— Родина — она на то родина и есть, чтоб домой возвращаться…

28

Человек стучит молотком в доме. Останавливается, чтобы попить воды. Слышит стук в дверь.

— Кто там? Счас я…

Человек спускается. На крыльце — Саня-Лисапед. Обеими руками держит большой надраенный самовар. Протягивает самовар человеку.

— Мне?! — восхищается и словно не верит в свое счастье человек. — Вот это да! Да это же вообще… Мечта просто… Спасибо, родной, спасибо, друг.

Саня-Лисапед абсолютно счастлив, что его подарок понравился. Сам сияет как самовар.

Они жмут друг другу руки.

29

Аня, Амаранта и человек выходят на поиски маяка. В резиновых сапогах, кепках, с рюкзаками. Идут берегом маленькой речки по рыжему песку, потом по траве.

Жарко.

Они купаются. Украдкой девочки поглядывают, какой серьезный шрам у человека на животе.

Искупавшись, переходят шаткий мостик, входят в лес. Бродят по лесу.

Устраивают привал — едят огурцы с солью и пьют воду.

Дальше идут. Амаранта стирает ногу, и человек бережно оборачивает ее пятку подорожником. Углубляются в чащу. Смотрят в глубокий овраг.

На обратной дороге человек несет на руках увесистую Амаранту. Аня прыгает по кочкам, как воробей.

30

Дома у человека девочки переоделись. Пили чай.

— Может, в книгах неправильно написано? — рассуждал человек. — Нет, не может быть… Я в двух книгах читал про этот маяк. В «Истории кораблекрушений» и в «Описании ушедших морей». Этот маяк упомянут. И широта совпадает, и долгота. За «Описаниями» я вообще по всему свету гонялся. В Портленде нашел, да не у букиниста, а у пьянчуги какого-то на блошином рынке… Насилу со старофламандского перевел…

— Не надоело? — спросила Амаранта.

— Переводить? — не понял человек.

— Врать не надоело? То принцы какие-то, то синие птицы, то маяк… Что мы тебе, грудные?

— Да, — сказала Аня. — Ходим, ищем, а его все нет. Его вообще, что ли нет, да?

— Маяк есть, — сказал человек. — Только его найти трудно. Я предупреждал.

— Ага, — кивнула Амаранта. — Стоит, нас ждет.

— Маяк есть, — повторил человек.

— А шпага, которую король подарил? А принц и принцесса?

— Есть, — сказал человек. — Честное слово.

— Спорим, врешь? — Амаранта подмигнула.

— Я дал вам честное слово, — серьезно сказал человек. — Впрочем, если хотите, давайте спорить.

— На что?

— На желание, — серьезно сказал человек. — Если вы проигрываете, то делаете, что я скажу.

— Круто! — согласилась Амаранта.

— Пойдемте наверх, — сказал человек.

31

Он открыл дверь чердака. На чердаке — тесно от старых вещей, тут и сломаное кресло с ручками в виде львиных голов, и мутное зеркало, и настоящий большой ржавый якорь, старинные фонари со свечами, деревянное колесо, несколько непарных весел, сети, бережно обернутые в ткань картины, обломок лодки, амфоры…

В углу — железный кофр с цифровым замком.

Человек открыл замок и бережно вынул из кофра длинный бархатный футляр. Открыл.

Обомлевшие девчонки смотрели на шпагу в ножнах, усыпанных драгоценными камнями.

Человек вынул шпагу из ножен. На клинке — длинная надпись непонятными буквами.