Целуй меня нежно. Бонус

Заснеженные просторы приковывали взгляд и наполняли душу умиротворением. Казалось, что все хлопоты и заботы отошли на задний план, остались там, в шумной Москве. Сейчас только был мороз, кусавший за щеки, потрескивающие ветви разлапистых елей, гнущиеся под тяжестью снега, и Влад. До ужаса хотелось обнять его или сделать еще какую до ужаса теплую и милую глупость, но Олег сдерживался. Воспитание да и мало ли как отреагируют окружающие. И пусть оленям было все равно, а хозяин фермы все же норвежец, где нравы совсем иные, все равно не получалось перебороть себя.

— Здесь всегда очень красиво, — раздался женский хрипловатый голос совсем рядом. — Очень.

Олег повернул голову и встретился со взглядом голубых глаз, словно вода в горном озере.

— Вигго знает свое дело, — сказала она, и Грабар почему-то понял, что речь идет о владельце фермы. — Он молодец. Звери любят его. Сколько его знаю — всегда так. Сама помогаю, глаз да глаз нужен с таким хозяйством.

Олег стоял молча, пытаясь понять, к чему она это все говорит. Правда, могло быть просто, что женщина любит поговорить, ведь дома тоже могут завести разговор на улице или в транспорте, ничего особенного тут нет.

— Да, это так, — наконец-то выдавил он из себя, обтекаемо соглашаясь со сказанным, чтобы не показаться совсем уж невежливым.

Саамка посмотрела на Влада, задумчиво и долго. Олег невольно отступил к нему. Будь такая возможность — схватил бы за руку, но пришлось себя сдержать.

— У тебя хороший муж, — неожиданно сказала она. — Добрый, заботливый. У вас будет все хорошо.

Его ладонь неожиданно оказалась крепко сжатой, а к щекам хлынул жар. Олег растеряно посмотрел на Сокольского. Тот стоял с непроницаемым лицом, но сжимал руку Грабара так, словно кто-то мог отобрать его.

Налетел ветер, с неба посыпался снег. Так резко, словно кто-то там наверху ждал команды. Саамка загадочно улыбнулась, накинула на голову капюшон.

— Я пойду, — сказала она. — А вы еще побудьте тут…

Саамка исчезла очень быстро. Олег не был уверен, что правильно перевел ее последние слова. Пусть говорила и на английском, но все равно с акцентом. Спустя несколько секунд он спросил:

— Что это было?

— Не знаю, — честно ответил Влад. — Может, у них так принято?

И тут же обхватил Грабара за плечи и повернул к себе лицом. Снег засыпал не на шутку, Олег провел ладонью по лицу и часто заморгал, ибо невозможно было нормально смотреть.

Рядом никого не было. Даже олени скрылись с виду — только белая равнина, высокие ели, серое небо и снег, снег, снег…

— Значит, муж? — вдруг задумчиво сказал Влад, проводя большим пальцем по скуле Олега.

— Хороший, — кивнул тот, чувствуя, что начинает улыбаться. — И хорошему мужу положено меня поцеловать.

— Получится снежно, — с невозмутимым видом заявил Сокольский и, склонившись, прижался к его губам.

Снежинки на губах мгновенно растаяли под жаркой лаской.

— Вот и целуй… снежно, — шепнул Олег в короткий миг перед следующим поцелуем.

* * *

Утро выдалось безобразным. Почти настолько, что Олегу было стыдно.

Вечером и ночью оба хорошенько так засиделись. После целого дня на свежем воздухе и после ужина с изрядным количеством вкуснейшей еды и хорошего алкоголя (надо было все попробовать) на сон осталось часа четыре. Слишком уж увлеклись обсуждением: хорош ли маскарадный костюм из одной гирлянды на обнаженном теле? И тогда же Влад заметил, что по прилету домой очень хочет дома заполучить такую прекрасную "елочку". Обсуждение было чудесно, а вот столько короткий сон… пытка. Поэтому даже после того, как он встал, принял душ… Бодрости не появилось. И "я только еще пять минуточек", кажется, растянулось еще на пару часов.

Проснулся он от того, что широкая ладонь Влада выглаживала его плечо, руку, спину, бедро, спускалась ниже…

Грабар шумно выдохнул.

— Олег Олегович, успокойтесь и спите дальше, — низко промурлыкал Влад ему на ухо. — Вы когда-нибудь выступали в роли плюшевого мишки? Это очень просто. Главное, не пинайтесь и не мешайте мне вас обнимать… Вот хороший мальчик, м-м-м…

Привычная игра с переходом на официальный тон. Олег прекрасно знал, что Сокольского нереально заводит как официоз в одежде, так и в обращении. И неважно, что сейчас одежды нет, а они лежат в одной постели. Тут вступало в действие правило: "Ко всему, что лежит в моей постели, имею полное право приставать".

— Владислав Алексеевич, это доброе утро такое? — поинтересовался Олег.

— А чем оно вам не доброе? — ни капли не смутился Сокольский, не прекращая выглаживать и ласкать, проводя кончиками пальцев по низу живота, а потом касаясь члена.

У Олега перехватило дыхание:

— Владислав… ах… Алекссевич…

— Хм, а мне нравится такая форма моего имени, — деловито одобрил Сокольский. — Так вот об утре…

Его ладонь скользнула вверх, оказавшись на груди. Пальцы обвели соски, слегка прижали их, и снова ладонь спустилась к члену. Олегу только оставалось что податься ближе и закусить нижнюю губу.

— Вы знаете, — тем временем невозмутимо продолжил Сокольский, — что регулярный утренний секс на тридцать процентов снижает риск инфаркта?