Целуй меня

Только что я сделал Уну своим самым уязвимым местом, а себя … а себя я только что сделал отцом. У бедного малыша нет ни единого гребаного шанса, но я не брошу его на воспитание чужим людям, как это было со мной.

Глава 7

Уна

Я расхаживаю взад-вперед по спальне, в которую меня проводил вооруженный охранник. На дюйм отодвинув занавеску, вижу трех мужчин, стоящих на страже под моим окном. И они смотрят прямо на меня. Ясно как день: они здесь, чтобы не дать мне уйти, а вовсе не для защиты от злоумышленников. Но могли хотя бы притвориться.

Издав разочарованный стон, я опускаю занавеску. Не собираюсь быть пленницей Неро. Пусть катится ко всем чертям. Комната пропиталась его запахом – даже постельное белье пахнет его одеколоном. Присев на край кровати, я пытаюсь придумать выход из этой ситуации.

Я никогда не допускала даже мысли о том, что Неро захочет ребенка. Наверное, этот вариант не рассматривался, потому что Неро никогда не должен был узнать о моей беременности. А теперь он ни за что не выпустит меня из поля зрения.

Чем дольше я сижу взаперти, тем сильнее меня охватывает паника. Я скрывалась от Арнальдо. Я скрывалась от Неро. Но в основном старалась держаться как можно дальше от радаров Николая. Все дело в том, что этот ребенок нигде не будет в безопасности, пока он мой, и пока находится со мной. Из-за Николая. Его одержимость созданием универсальных идеальных солдат изначально распространялась на детей лет десяти и старше – мне было столько же. Десятилетний ребенок готов к освоению боевых техник, его возможности позволяют отточить мастерство до совершенства. Николай никогда не брал детей младше восьми лет, пока какой-то его боец не обрюхатил повариху на одном из объектов. Тогда я поехала вместе с ним забрать ребенка. Мне было восемнадцать, но я до сих пор помню, как Николай смотрел на младенца – словно это новое оружие в его арсенале. Блестящая игрушка. И после этого до меня дошли слухи, что приказано больше не стерилизовать бойцов в целях «разведения» детей. Чем младше ребенок, тем в большую зависимость его можно поставить за годы взросления. Конечно, тогда меня не волновала судьба детей, они были не моей заботой. Честно говоря, они и сейчас меня не волнуют.

Но мой ребенок меня заботит. Если бы Николай узнал о нем, то захотел бы заполучить его. В конце концов, ведь я его любимица. Могу себе только представить, как загорятся его глаза при виде моего ребенка. Здесь мне небезопасно. Нам небезопасно.

Мы такие, какие есть, и в нашем с Неро мире, полном врагов и опасностей, выбор ограничен, поэтому я должна сделать единственно правильный. И тут мнение Неро не имеет никакого значения, потому что он не представляет себе, на что способен Николай.

Безусловно, раз я здесь, Николай найдет меня. Мне нужно поговорить с Сашей и узнать, что ему известно. А еще я хочу поговорить с Анной, потому что, несмотря на все произошедшее, я сделала это ради нее… ради нас. Ради ее свободы я согласилась работать на Неро, но теперь, когда мечта почти стала реальностью, я чувствую неуверенность. С одной стороны, я хочу, чтобы моя сестра вернулась, а с другой – мне хочется удержать ее как можно дальше от всего этого беспредела. Она свободна, а мне никогда не видать этой роскоши. Николай всегда будет владеть мной. Я всегда буду нужна ему.

От смеси гнева, разочарования и страха я постоянно чувствую себя на грани и с тоской вспоминаю то недавнее время, когда эмоции были для меня абсолютно чуждым понятием. А сейчас я представляю собой неуравновешенный, вспыльчивый клубок гормонов.

Встаю и открываю дверь спальни. Двое парней в костюмах преграждают мне путь, блокируя выход. Один из них тянется за пистолетом, и я ухмыляюсь.

— Да ладно? Взяв в руку пистолет, будь готов использовать его по назначению, — я бросаю на парня свирепый взгляд. Меня раздражает абсолютно все, я устала и не в настроении общаться с косящими под Неро бойцами. Глаза парня расширяются, но он не издает ни звука.

— Мне нужен телефон, — говорю я.

Ни один из них даже глазом не моргнул.

— Сейчас же!

— Босс не давал на это разрешения.

Я фыркаю от смеха.

— В ваших же интересах принести мне гребаный телефон, или я сломаю вам обоим носы, а потом перережу глотку вашему боссу во сне, — мои губы растягиваются в сладкой улыбке. — Не испытывайте моего терпения.

Тот, что тянулся за пистолетом, делает шаг назад и нервно поглядывает на второго.

— Иди, — бросает он, указывая головой в сторону. Парень разворачивается и уходит вглубь коридора.

— Мудрое решение, — говорю я, возвращаясь в комнату и закрывая за собой дверь. У меня есть единственный козырь в рукаве – это страх. Его люди боятся меня. Но кого они боятся больше: меня или его? Из страха, что Неро выпустит им кишки, они могут рискнуть сломать мне шею. Выбор. Всегда есть выбор.

Меня охватывает головная боль, поэтому я ложусь на кровать и жду. Должно быть, я задремала, потому что вздрагиваю, когда кто-то дотрагивается до моего плеча.

Неро успевает уклониться от моего рефлекторного удара в горло.

— Не делай так больше, — говорю я.