Целую, Кощей

Запутал я вас? Это я умею. Не переживайте, сейчас объясню. Марислава, милая сто пятидесятилетняя… э-э-э… давайте я цифрами: 150 лет, нормально так? В общем, по нашему с вами счету весьма пожилая, а по-вампирски совсем юная вампирша же. Волею судеб попала к моему нынешнему работодателю Кощею, который исключительно в научных целях, желая трансформировать её в эдакого супер-убийцу, напутал что-то в алхимических формулах и получил уникальнейший в мире результат – вампиршу-вегетарианку. Нобелевской премии на него нет. Вот так и появилась в моей Канцелярии очаровательная сотрудница с принципиальной готической внешностью, которую Кощей не знал, куда пристроить после своих экспериментов и с радостью отдал мне. О чем я впоследствии не пожалел. Хотя иногда и готов был придушить Машу Кощеем, обмотав его костлявое тело вокруг ее нежной шейки.

Ой, ну её, потом всё равно заставлю ремонт делать…

– Внучек, хватит плескаться, – стукнул в дверь ванной Михалыч. – Завтрак ужо на столе. Давай, давай шибче, остынет же.

– Иду, деда, сейчас.

Я ещё раз окунул палец в толченый мел и потер им зубы. Нет тут зубных паст и зубных щеток, а зубам уход нужен, это вам любой стоматолог скажет. Стоматологов тут тоже нет, как вы понимаете, поэтому за зубами я слежу тщательно. Да и пример был наглядный пару недель назад – у Змея Горыныча средняя голова зубом маялась, уж я и насмотрелся и наслушался.

Ну, всё, с водными процедурами окончено, пойду отдаваться в цепкие лапы Михалыча. Сейчас начнётся откармливание исхудавшего Феденьки на нелегкой Кощеевой службе. У Михалыча голодать не получится, не захочешь, а впихнёт еду, а будешь возмущаться так насильно кормить будет, да еще и ручкой швабры поглубже пропихивать и утрамбовывать. Шучу, конечно, но и не так чтобы сильно шучу.

– Садись, садись, внучек! – засуетился мой дед, едва я вернулся в Канцелярию. – От тебе от Иван Палыча привет – жареные колбаски, вку-у-усные! А к ним он тебе опять мешанину-то понаделал вашу басурманскую.

Иван Павлович это, как я уже говорил, шеф-повар во дворце. На самом деле он француз Жан-Поль де Бац, но у нас его имя быстро переделали на русский манер, а он и не против. Мы с Иван Палычем в дружбе. Как сойдемся с ним, так часами можем под французский коньячок да с интересными закусками обсуждать различные блюда из моего времени. А эта мешанина, про которую дед упомянул это наш очередной гастрономический эксперимент. Рассказал я как-то Иван Палычу об оливье да майонезе, он и загорелся, вот только идеала достигнуть никак не можем.

– Ну, чаво задумался, внучек? Остынут же ить колбаски!

Колбаски пахли одуряюще.

Я схватил вилку, воткнул в ближайшую ко мне колбаску и из неё брызнул во все стороны горячий сок. Красота. А вот с оливье, опять неудача. Сам состав уже близок к идеалу. Вместо колбасы – курятина, но это вполне подходящая замена. Зеленого горошка так и нет, но Иван Палыч закатал несколько банок к Новому году, а вот майонез ну никак у нас не получается. Будем продолжать наши опыты.

– Михалыч, – прочавкал я, – я тут подумал, надо бы нам ремонт сделать в Канцелярии, а?

– Ты кушай, внучек, кушай. На, от, кваском запей.

– Ремонт, говорю…

– Хороший квас. С брусничкой!

– Стены все ошарпаны…

– А выпрошу у Иван Палыча изюму, ить такой ядрёный квасок заделаю, у-у-у!

– Потолок кривой и уже черный почти…

– У меня закваска, внучек, ишо с того года сохранилась. Хоро-о-ошая…

– Двери в спальни совсем гнилые…

– Да сдался тебе этот ремонт! – рявкнул, не выдержав дед. – Тыщу лет дворец стоит и безо всякого ремонта. Дел у нас столько, а ему ремонт… Да еще слово такое выдумал – ремонт, тьфу!

Михалыч вдруг оказался очень занят по жизни принципиально. Оладики мне сделать, это всегда пожалуйста с удовольствием, а вот, самому обои поклеить… Да и бесенят своих, Тишку да Гришку для ремонта выделить это фигушки. Маленькие они ишо. Ага. Как слив из царского, пардон, туалета переправить в тронный зал и залить его, еще раз, пардон, фекалиями, так им сил хватает. Запрячь трех скелетов таскать корыто и рассекать в нём по коридорам тоже ума хватило, а как потолок побелить в родной Канцелярии, так маленькие они.

– Ну, Михалыч…

– От, вредный ты у меня, Федька. И нудишь и нудишь… Да сделаем тебе твой ремонт! Вот с делами разберемся и сделаем.

Поставил задачу и все сразу кинулись выполнять – это не про Канцелярию. Тут люди творческие, надо сначала обдумать хорошенько, прикинуть как и что, а главное – морально созреть.

– И какие это у нас дела, Михалыч? Бесенятам твоим новые штанишки пошить или Маше пирожков нажарить, чтобы любовные романы лучше проскальзывали?

– Фи, мсье Теодор, – тут же откликнулась Маша с дивана. – А с чем пирожки?

– А ты, внучек, про Аристофана забыл? – отмахнулся от вампирши дед. – Что он тут всё утро завывал?

Ох, точно. Надо же к Кощею пойти разузнать, что он там опять затевает.

– Ладно, я тогда к царю-батюшке пошел, а вы тут прикиньте все-таки, что нам для ремонта надо. Ну, там материалы, смету набросайте, а я потом её отнесу Агриппине Падловне в бухгалтерию.