Цемах Атлас (ешива). Том первый

— Мой бывший жених с обделанной физиономией, прошу прощения, рассказывал мне о вас еще до того, как кто-нибудь вас здесь увидел. Пусть он вместе со своей невестой так будет жив, как правда то, что он говорил о вас и о вашем муже. Ваш муж человек благородный. Он относился ко мне как к родной сестре. После этой истории с большим варшавским жуликом и с маленьким виленским жуликом моя мама отказалась работать на кухне. Только ради вашего мужа, чтобы его не обидеть, мы продолжаем готовить для ешиботников. Вы можете зайти и посмотреть, где ест ваш муж и его ученики. Ведь вы наша раввинша. Многие женщины вам завидуют. Такого человека, такого благородного человека непросто найти. У Рони, дочери резника, муж с огромным брюхом и с рыжей бородой. Он приезжает домой два раза в год на большие праздники. Весь год проводит за границей и, говорят, даже не постится в дни постов. У меня такой муж открыл бы головой дверь. А вот Роня деликатная и какая-то странная, она страдает и молчит.

Жена директора ешивы стиснула руками виски и пробормотала, что должна прилечь, она встала с головной болью. Лейча спохватилась: что же она сидит и болтает? Ей ведь надо на рынок закупаться для ешивного котла на обед. Как хорошая хозяйка, она собрала на чайное блюдечко осколки разгрызенных сливовых косточек, продолжая при этом говорить. Она слышала, что эта мразь, Гедалия Зондак, и его дочь, этот кусок мяса с телячьими глазами, требуют от жениха привести главу ешивы на церемонию бракосочетания, чтобы тот произносил благословения. Чтоб они глотнули яду, прежде чем глотнуть вина из свадебного кубка! Пусть реб Цемах идет на первую свадьбу варшавянина, а через пару лет — на вторую свадьбу варшавянина, а через четыре года — на его третью свадьбу, — подвела итог Лейча и, стоя одной ногой уже по ту сторону двери, снова напомнила жене директора ешивы, что той неплохо зайти в дом, где едят ученики ее мужа.

Слава ощутила, что волосы на ее голове стали влажными. Она не забыла, что муж всю субботу за столом резника избегал смотреть туда, где сидели она и Роня. И как эта Роня в синагоге трепетала, боясь, как бы Цемах не вмешался в спор из-за раввина! Ее муж находится целый год за границей, и, говорят, у него есть там другая. Ведь она может любить квартиранта, жена которого тоже живет где-то далеко!

Едва прошел час с момента ухода кухарки, и в дверь постучал новый гость, Йосеф-варшавянин.

Он вошел мягким шагом, со злой улыбкой в красивых холодных глазах и подал жене директора ешивы прозрачную тонкую руку. Одновременно левой рукой он приподнял свою шляпу, приветствуя ее на манер светских.

— Я тот самый, кого оговаривала перед вами кухарка, утверждая, что я обманул ее, — сказал он с презрительной гримаской в уголках рта, усаживаясь за стол в шляпе и в подогнанном по фигуре пальто с поднятым бархатным воротничком. Увидев, что жена директора ешивы поражена тем, что он знает, кто у нее был, он снова презрительно скривился и сказал, что в маленьком местечке знают все. Тем не менее никто, кроме него, не знает, что реб Цемах Атлас был когда-то женихом одной девушки из Амдура и отменил это сватовство. Слава, потрясенная его наглостью, сухо спросила, что ему угодно.

— Что мне угодно? — враждебно блеснули его глаза сквозь узкое полукруглое пенсне, и в его голосе задрожал гнев злобного человечишки, никогда не забывающего обид. — Мне самому ничего не угодно. Однако моему будущему тестю угодно, чтобы директор ешивы провел церемонию бракосочетания, чтобы Валкеники увидели, что ешива не считает меня обманщиком. Так что передайте это вашему мужу, чтобы мне не надо было с ним ссориться.

— Что вы можете ему сделать? Вы расскажете, что мой муж отменил сватовство? Это все? — Наглость этого человека потрясала Славу все больше.

— Я не подписывал предварительного брачного договора с кухаркой, а ваш муж отменил подписанный предварительный брачный договор с дочерью достойного обывателя, — сказал Йосеф, грызя ноготь. — И я не оставлял жены через полгода после свадьбы.

Последние слова он прошипел словно через стеклянную трубочку. Слава почувствовала, что у нее дрожит веко. Она бы охотно плюнула ему в лицо и крикнула бы: «Вон отсюда, подлец!» Но, может быть, Цемах действительно боится этого гнусного молодого человека и не следует его дразнить.

— Насколько я понимаю, вы очень довольны своим нынешним сватовством, — обаятельно улыбнулась ему она.

Жених даже вздрогнул. Доволен? Невеста довольно красивая, но местечковая, и будущий тесть — простой человек. Гедалия Зондак хочет знать, что он будет делать после свадьбы. Для него сошло бы, даже если бы он стал местечковым раввинчиком, потому что он ученый. Может, стать кантором, потому что у него хороший голос? Слава видела, что парень нервничает. И она нарочно еще больше раздразнила его своим наивным удивлением: а почему бы ему действительно не стать резником или кантором, как местный резник и кантор реб Липа-Йося или его зять?