Цементная блондинка

После ужина, который им также доставили в номер и который унылые любовники съели в большой комнате, не проронив почти ни слова, они по очереди приняли душ. Босх пошел в ванную вторым. На голову обрушился поток обжигающей воды. Именно в этот момент к нему пришла решимость исповедаться. Он полностью вверял себя Сильвии, идя навстречу ее желанию знать о нем абсолютно все, без утайки. Если этого не сделать сейчас, можно потерять то, что дарил им каждый день, проведенный вместе. Каждый день, в который ему приходилось прятать в укромном уголке души тайны своей жизни. Он догадывался, что это будет исповедь не только перед ней, но и перед самим собой. Кто он, откуда взялся, кем стал? Если она, услышав ответы на эти вопросы, примет его таким, каков он есть, для него это будет означать примирение с самим собой.

* * *

На них были белые махровые халаты, буквально сиявшие чистотой. Она сидела на стуле у стеклянной двери. Он стоял возле кровати. За спиной Сильвии, сквозь стеклянную дверь, был виден отблеск полной луны на водах Тихого океана. Босха мучил вопрос: с чего начать?

Она между тем листала гостиничный рекламный проспект, начиненный полезными советами туристам относительно того, где тут поблизости можно развлечься. Не вызывало сомнения, что ни один из постояльцев отеля ни разу не воспользовался этими советами. Она закрыла журнал и положила его на стол. Посмотрела на Босха, потом отвела взгляд в сторону. Сильвия начала разговор первой.

— Гарри, я хочу, чтобы ты вернулся к себе.

Он сел на краешек кровати, оперся локтями в колени и запустил пальцы в волосы, не понимая, что происходит.

— Что ты имеешь в виду?

— Слишком много смерти вокруг.

— Ты о чем, Сильвия?

— Гарри, за эти выходные я многое передумала. У меня уже сил нет думать. Но мне ясно одно: какое-то время нам нужно пожить врозь. Мне необходимо во всем разобраться. Твоя жизнь, она...

— Два дня назад ты говорила, что наши трудности заключаются в том, что я что-то от тебя скрываю. Теперь ты говоришь, что и знать обо мне не хочешь. Твои...

— Я имею в виду не тебя. Я говорю о том, чем ты занимаешься.

Босх затряс головой.

— Но ведь это одно и то же. Кому, как не тебе, это знать, Сильвия.

— Послушай, Гарри, эти два дня были очень трудными. Мне просто требуется время подумать, что мне нужно, что нужно нам с тобой. Я и о тебе думаю, поверь. Я не уверена, гожусь ли я тебе.

— Зато я уверен, Сильвия.

— Пожалуйста, не надо. Не надо осложнять. Все и без того сложно. Я...

— Я не хочу возвращаться в дом, где не будет тебя, Сильвия. Это все, что мне сейчас известно. Я не хочу оставаться один.

— Мне не хочется делать тебе больно, Гарри. И я никогда в жизни не потребовала бы от тебя изменить свою жизнь ради меня. Я тебя знаю. Знаю, что ты не смог бы измениться, даже если бы захотел. И вот... наступило время, когда мне нужно решить, смогу ли я жить такой жизнью, жить с тобой... Я по-настоящему люблю тебя, Гарри, но мне нужно время...

Она заплакала. Босх видел в зеркале ее залитое слезами лицо. Ему нестерпимо захотелось подойти к Сильвии, обнять ее за плечи, но он знал, что это был бы неверный шаг. Она плакала из-за него. Вновь повисло молчание. Каждый пытался справиться со своей болью в одиночку. Она потупила взгляд, разглядывая свои руки, безвольно лежащие на коленях. Он смотрел в океанскую даль и видел, как катер одинокого рыбака перерезает лунную дорожку, направляясь к островам Чэннел.

— Скажи мне что-нибудь, — произнесла наконец Сильвия.

— Я сделаю все так, как ты пожелаешь, — ответил Босх. — Ты же знаешь.

— Я побуду в ванной, пока ты оденешься и уедешь.

— Сильвия, я должен знать, что ты в безопасности. Прошу тебя, позволь мне переночевать в другой комнате. А утром что-нибудь придумаем. Тогда и уеду.

— Нет. Мы оба знаем, что ничего плохого со мной не случится. Этот человек, Лок, должно быть, сейчас далеко отсюда. Спасается от тебя бегством, Гарри. Со мной будет все в порядке. Завтра я возьму такси и поеду в школу, и все будет хорошо. Прошу, дай мне хоть немного времени.

— Чтобы принять решение.

— Да, чтобы решить.

Она встала и быстро прошла мимо него в ванную. Он протянул к ней руку, но она увернулась. Дверь хлопнула, и он услышал, как Сильвия отрывает туалетную бумагу. Потом послышались всхлипывания.

— Пожалуйста, уезжай, Гарри, — произнесла она через некоторое время. — Пожалуйста.

Затем послышался шум воды. Специально открыла кран, чтобы не слышать его слов, если он захочет что-то сказать. Сидя в дорогом гостиничном номере в роскошном халате, Босх чувствовал себя полным идиотом. Халат затрещал по швам, когда он рванул с себя мягкую, уютную ткань.

* * *