Цена бессмертия

— Пока эти… э-э… щупальца проходят личиночную стадию, а потом растут и размножаются в организме существа-носителя, они являются комменсалами. — Макс Грипп посмотрел на нас и поспешил пояснить: — Комменсалами — или в переводе с поздней латыни: сотрапезниками, нахлебниками — называют существа, живущие за счет другого организма, но не причиняющие ему вреда. Это не паразиты. Они сосуществуют с «кормильцем», но не пожирают его, просто делят с ним хлеб… Возможно, первое время Рут не испытывал ни боли, ни дискомфорта. Ему приходилось лишь есть больше, чем обычно, и пить много жидкости…

— Вы считаете, что Рут вообще не замечал этих… комменсалов? — спросил Снайдерс.

— Он отлично знал о них, — ответил я за профессора. — Вспомните, что рассказывала Лотта о своих наблюдениях за Рутом. Ночная сцена на кухне. Рут чуть ли не поил этих тварей из блюдечка.

— Естественно, Грегори знал обо всем с самого начала, — согласился Грипп. — Еще с того момента, как стряхнул с себя присосавшегося червяка. Он же не только программист. Он нейрофизиолог…

— Но тогда почему он не сделал попыток изгнать из себя эту тварь?! — возмущенно заговорил Снайдерс. — Почему не обратился к врачам? Почему так тщательно скрывал то, что с ним происходило? Это необъяснимо с точки зрения простой человеческой логики. Если бы в меня отложила личинки какая-то инопланетная сволочь, я бы взял за глотку первого же попавшегося медика и не отпустил его до тех пор, пока он бы мне не помог!

Макс Грипп поднял к нему бледное лицо, в уголках его губ залегли две горькие складки.

— Его не мог спасти ни один врач во всем Галактическом Союзе, Снайдерс, — тихо молвил он. — Я не хочу вдаваться в физиологические подробности. Только скажу, что укус кобры более милосерден, чем нападение этих щупалец. Ядовитая змея оставляет современной медицине возможность эффективной дезинтоксикации больного — в любой момент до летального исхода. От личинок же этой твари с Рамзеса не избавляет пока ничто. Они разносятся током крови по всему организму, затаиваются в тканях внутренних органов, а уже через неделю превращаются во взрослое животное. При этом дозы тех веществ, которые могли бы уничтожить личинки и червей, смертельны для человека. — Он развел руками. — Сами понимаете, избавиться от этой гадости, засевшей, например, в печени, разрушив при этом саму печень, — не выход…

— Он знал об этом… — то ли спрашивая, то ли утверждая, сказал я.

— Конечно, знал, — удрученно ответил Грипп. — Он читал отчеты о Рамзесе-2, я давал ему их. Я думаю, он даже пытался найти противоядие своими силами. Недаром он отпросился в кратковременный отпуск и, судя по рассказу Шарлотты Ньюмен, дни и ночи проводил у себя в подвале….

Снайдерс прервал его:

— Ваш сотрудник, мистер Грипп, совершил двойное преступление. Во-первых, он нарушил правила безопасности на Рамзесе-2. Это очевидно. Я уверен, что он выходил с территории завода в сельву и там и подвергся нападению организма. Персоналу заводского комплекса строжайше запрещено выходить за кордон. Этот запрет неукоснительно выполняется каждым колонистом Рамзеса-2, и все сотрудники комплекса живы и здоровы…

— Грегори никогда не отличался дисциплинированностью, — чуть ли не виновато сказал Макс Грипп. — Он был хорошим ученым, очень любознательным и дотошным…

— И второе, — продолжал Снайдерс. — По прибытии на Землю он скрыл от санитарного контроля свое заболевание. Но ведь прекрасно знал, чем все кончится. И что тварь вылезет из его тела, под угрозой окажутся жизни других людей… Хоть бы подумал о жене! — возмущенно закончил он.

Макс Грипп характерным жестом потер переносицу и сказал:

— Теперь бог ему судия…

— Вообще, профессор, — снова начал Снайдерс, — с вашим Грегори Рутом, похоже, не все чисто. Пока вас не было, мистер Рочерс припомнил некоторые факты, которые бросают совершенно другой свет на всю эту историю. Нам нужно это хорошенько обсудить, прежде чем докладывать результаты осмотра места происшествия начальству.

— Какие факты? — Грипп с тревогой посмотрел на меня.

Но Снайдерс не дал мне ответить.

— Дэниел, — обратился он ко мне, — вы нам больше не нужны. Профессор, у вас есть к Рочерсу какие-нибудь вопросы?

— Пожалуй, нет. Кроме того, который я только что задал.

— Я отвечу вам на него. Мистер Рочерс, вы свободны. И спасибо вам за помощь.

Я был благодарен полковнику за то, что он столь решительно выдворял меня из гостиной. Помочь я действительно ничем больше не мог, мое собственное любопытство было удовлетворено в полной мере, а усталость и боль с каждой минутой только усиливались. Я поднялся с дивана и, пролепетав слова прощания, поплелся прочь. На пороге остановился и спросил:

— Профессор, когда я смогу навестить Лотту?

— Хорошенько выспитесь и приезжайте в госпиталь. Вас пропустят в любое время, я распоряжусь, — сказал он. Я молча кивнул и покинул гостиную.