Цена бессмертия

— Если он сделает это, — болезненно сморщившись, ответил Грипп, — легче ему не станет. На короткое время — да. Но потом все вернется. Невроз есть невроз. Причина заболевания в сбоях функционирования мозга, а не в поведении объектов навязчивых размышлений.

— Разве он, медик, нейрофизилог, не знает этого?

— Он прекрасно знал это при жизни. И, я уверен, осознает и сейчас. Но не останавливается. — Макс Грипп опустил голову. — Рут не сумел избежать участи своих электронных предшественников. Он стал негуманоидом. Жестоким и неспокойным. И пытается обрести покой, убивая…

Я больше ничего не стал спрашивать. Лишь оглянулся в дверях и еще раз кивнул Гриппу на прощание.

Но он не видел меня. Он все так же стоял с опущенной головой и смотрел в пол.

* * *

Руководство БЗС выделило для эвакуации воспитанников и персонала «Утренней звезды» два огромных комфортабельных туристических автобуса, так называемых «туристов». В Бюро не могли не знать, что в пансионе проживают всего девятнадцать ребят, четверо преподавателей и один сторож. Для двадцати четырех человек, даже нагруженных солидным багажом, хватило бы и обычного рейсового автобуса. Но в организации, разрабатывающей стратегии защиты Земной Системы от инопланетных вторжений, привыкли ко всему подходить основательно. Салон одной машины был пуст, зато в другой сидела небольшая команда военных с автоматическими винтовками в руках.

Я уселся за руль как раз тогда, когда колонна из двух «туристов» выезжала на магистраль. Мой автомобиль двинулся следом.

Уже совсем стемнело. В прояснившемся к ночи небе зажглись звезды. Стена лесопарка слева от шоссе стала черной. В салонах автобусов включился мягкий, уютный свет и сделал их похожими на огромные аквариумы на колесах.

Путь до «Утренней звезды» был неблизким. Нам предстояло проехать пятьдесят километров по Западной магистрали, свернуть на неширокое загородное шоссе, ведущее к пансиону, и после этого покрыть еще тридцать-сорок километров. Я оценил скорость, с которой двигались автобусы: она была вовсе неплохой, водители БЗС знали свое дело. Через час с четвертью будем на месте, подумал я и посмотрел на часы: беседа с Гриппом заняла у меня около часа. Глэдис ждет моего звонка.

Она снова ответила после первого сигнала вызова.

— Глэдис, милая, — сказал я. — Я на пути к тебе.

— Дэнни! — взволнованно заговорила она. — Мне приказано срочно подготовить пансион к эвакуации! К нам направлен транспорт! Мы пакуем вещи, дети растеряны, преподаватели в панике! Это какой-то ужас! Ты не знаешь, что произошло?

— Дорогая, — мягко отвечал я. — Ничего страшного не случилось. Мы встретимся, и я все тебе объясню. Я постараюсь приехать пораньше автобусов и помогу вынести вещи на улицу. Через час буду у тебя.

— И все-таки, Дэн!.. — В ее голосе прорезались требовательные нотки директрисы. — Ты должен мне объяснить именно сейчас. Мистер Монтег…

Я разорвал связь. То, что желчный и сухой горбыль по имени Монтег, преподаватель математики в пансионе и по совместительству заместитель Глэдис, сходит с ума от страха, меня нисколько не волновало. Мне было важно убедиться, что сборы идут полным ходом, и я убедился в этом. На душе стало спокойнее. Я набрал номер справочной госпиталя БЗС.

— Мне хотелось бы узнать, как состояние здоровья миссис Ньюмен, поступившей вчера вечером в отделение доктора Вебстера, — сказал я в ответ на приветствие дежурного. Он спокойно проинформировал:

— Миссис Ньюмен абсолютно здорова и час назад покинула госпиталь. Она выписана под наблюдение своего личного врача.

— Спасибо! — от души поблагодарил я и с легким сердцем уставился на дорогу. Мы выехали на Западное шоссе, и скорость автобусов возросла. Глядя на оранжевые фонари, ярко освещающие магистраль, я мысленно подмигнул невидимому Грегори Руту: «Ты, псих, хотел стереть свои фонарики с лица земли. А я их спрячу так, что тебе до них вовек не добраться. Как знать, может быть, тогда тебе станет лучше. Правда, как раз об этом я профессора и не спросил…»

Через двадцать минут мы подъехали к повороту на загородное шоссе. Я наддал газу, по плавной кривой обогнул автобусы БЗС, включил фары и на всех парах понесся к «Утренней звезде».

У ворот пансиона меня встретил крепкий паренек с полицейской дубинкой в руках.

— Привет, Пол, — приятельски подмигнул я ему, выходя из машины.

Я симпатизировал молодому охраннику. По виду он был типичным представителем сельской шпаны, но выполнял свою работу серьезно и отличался обстоятельностью мышления. Я знал, что он готовится поступать в Высшую полицейскую школу, а раз в неделю отпрашивается у мисс Уолди на один день и уезжает на свою ферму помочь матери по хозяйству.

Парень подошел и с самым серьезным видом пожал мне руку.

— Здравствуйте, мистер Рочерс, — старательно проговорил он. Под чутким руководством Глэдис, знал я, он усердно боролся с неправильностью речи и неряшливостью манер. — Боюсь, что сегодня вы приехали не вовремя. Учреждение эвакуируется.

За «учреждение» я мысленно поставил ему «отлично».