Цена бессмертия

Од включает экраны внешнего наблюдения. Они освещаются. Од еще раз сможет увидеть свою мечту. Теперь — вблизи… Но скорость "Красного вихря" очень велика, и Мауна еще далеко.

Откинувшись в кресле. Од ждет. Голубовато-зеленый диск далекой планеты, окруженный россыпью звезд, постепенно увеличивается в размерах.

В ритмическое позванивание счетчика времени вплетается какой-то посторонний звук. Од прислушивается. Похоже на далекий стук… Что это может быть? Ведь двигатели корабля выключены. Стук повторяется. Он доносится из коридора, ведущего в рубку управления.

Од встает из-за пульта и, придерживаясь руками за стену, медленно бредет в направлении стука. В коридоре стук слышен явственнее. Похоже, что он доносится из кабины в носовой части корабля. Удары следуют один за другим с небольшими промежутками.

Это здесь. Источник стука за этой дверью. Впрочем, двери тут сейчас нет. Раньше была, но теперь металлопласт двери и стены сплавлены широким швом.

"Замурованная дверь! — от этой мысли потемнело в глазах. — За дверью кто-то есть! Кто-то живой?"

Стук изнутри прекратился. Од изо всех сил трижды ударяет в то место, где была дверь, и слышит три слабых ответных удара.

Значит, он не один на "Красном вихре". Кто же там? Кричать и спрашивать сквозь стену бесполезно. Металлопласт непроницаем для голоса. Перестукиваться долго. Корабль приближается к орбите Мауны… И потом, тот, за замурованной дверью, быть может, нуждается в помощи?..

Од вспоминает о лучевом пистолете. Это единственный выход.

Пистолет в футляре на поясе скафандра. Од торопливо извлекает маленький блестящий цилиндр с изогнутой рукоятью. Отступив на несколько шагов от двери, направляет излучатель на заплавленный шов. Нажимает спуск. Коридор заполняется голубоватым, остро пахнущим паром. Светящиеся струйки металла стекают на темный пол и застывают, словно тонкий блестящий ледок. Горячего «льда» на полу становится все больше. Од чувствует жар даже сквозь теплонепроницаемую ткань скафандра. Клубы голубоватого пара густеют.

Од опускает пистолет и толкает нагревшуюся дверь. Она заметно колеблется. Осталось еще немного. Снова вспыхивает струя ослепляющего пламени, снова течет расплавленный металл. Пожалуй, довольно… Од хочет подойти к двери, но она содрогается от удара изнутри и падает. Голубоватый пар постепенно рассеивается. В овальном проеме двери Од видит фигуру в длинном белом плаще. Это древний старик. Его угловатая, заросшая седой щетиной голова и изрытое глубокими морщинами лицо кажутся Оду странно знакомыми.

Старик пристально глядит на Ода, не делая попытки переступить порог своей кабины.

— Кто вы? — спрашивает Од.

— У меня нет имени, — глухо отвечает старик. — Круг Жизни и Смерти лишил меня его. Лучше скажите, кто вы и откуда взялись. И где мы находимся?

— Это "Красный вихрь". А меня зовут Од, ассистент Од.

Старик глядит с недоверием, и вдруг из его горла вырывается что-то похожее на смех.

— Невозможно… Невозможно!.. Разве прошли тысячелетия моего заточения тут? Я знал Ода… Он был молодым. Или все это сны… Сны смерти?

— Как звали вас?! — кричит Од.

— Там, на Эне, сотни или тысячи лет назад меня звали Шу.

— Шу, это вы? Что они сделали с вами?.. Не узнаете меня?.. Ведь я Од! Од!

— Нет, нет, — бормочет старик. — Од был молодым. Это время. Сотни, тысячи лет… И сны смерти…

— Очнитесь, Шу, постарайтесь узнать меня. Не более десяти дней минуло с момента старта "Красного вихря". Всего десять дней времени Эны… Неужели вы не узнаете меня?..

— Я не безумен, — медленно говорит старик. — Мой ум ясен. Я помню вас… И если ты действительно Од… Вон застывший металл на полу. Он как зеркало. Вглядись в свое изображение… Станешь ли ты и после этого утверждать, что прошло десять дней… И значит, всего полгода с того часа, когда философ Шу и ассистент Од сошли в подземелья Заки-оба?..

Пораженный словами старика, Од опускается на колени. Перед ним отражение в блестящей поверхности металла. Но кто это?..

Од с трудом удерживает восклицание ужаса. Отраженное в металле, на Ода глядит изможденное старческое лицо. Глубоко запали тусклые глаза, клочья седых волос на лысом черепе, бороздами темных морщин изрыты бледные восковые щеки…

— Что же это? — шепчут губы Ода.

В ответ звучит булькающий горловой смех:

— Десять дней Эны… Хо-ха… Десять дней!..

* * *

Два глубоких старика склонились над внешним экраном космического корабля. Мауна приближается. В разрывах спиральных облаков уже видны блики света, отражаемые ее океанами.

— Все труднее дышать, — бормочет один из стариков, не отрывая взгляда от экрана.