Цена бессмертия [сборник]

Ку Мар звонко расхохотался:

— Нет, это вы его так зовете. Мы так не можем. Долго говорить надо. Если столько говорить, муаи ничего не успеют сделать. Мы его зовем дядюшка Гомби, но тс… — Ку Мар прижал палец к губам. — Это не говори никому. Он не хочет, чтобы это знали… И никакой другой человек пусть не знает. Обещаешь?.

— Обещаю, — машинально повторил я. «Так вот оно что: дядюшка Гомби! Ну конечно, если б я имел время подумать немного, не грех было додуматься и самому».

Ку Мар шептал мне еще что-то в самое ухо. Я уже не слушал. Я думал об этом удивительном и странном человеке. Сила или слабость двигали его поступками? Допустим, что он помог группке островитян стать счастливыми… Но он сошел с избранного однажды пути; встретив сопротивление, сам перечеркнул свои открытия. Отказался от борьбы с несправедливостью. А погибшие товарищи?.. Разве не его обязанностью было рассказать миру правду? Конечно, он гениальный ученый, но, остановившись на полпути, он, кажется, хочет теперь, чтобы люди забыли об его открытиях? Почему?.. Если каждый честный человек, разуверившийся в справедливости современного мира, захочет бежать на далекие острова?.. Уход на Муаи разве не бегство? Фу, черт, я ведь тоже последние дни всерьез подумываю о райской жизни на этих островах… Правда, не сейчас, а позднее. Но не все ли равно!..

— Ты совсем не слушаешь меня, — с обидой объявил Ку Мар, отодвигаясь.

— Прости, Ку Мар. Я думал немного о разных вещах… Смотри-ка, ветер совсем стих. Стало душно. Пойдем на берег океана.

— Ступай… Приду потом…

Осторожно обходя сидящие на земле фигуры, я вышел на освещенную луной площадь. Два темных силуэта маячили возле веранды коттеджа. На головах у них поблескивали каски. Даже и в этот последний вечер вход в коттедж был по-прежнему закрыт для нас. Интересно, где сейчас Карлссон… то есть Гомби?.. Света в окнах не видно… Наверно, сидит в одной из своих лабораторий, а может быть, плавает в подводных лабиринтах острова…

Я подошел к самому берегу и присел на шероховатый выступ кораллового известняка. Камень был теплым. Он еще хранил остатки дневного тепла.

Волны с легким шелестом набегали на влажный песок и спешили обратно сетью серебристых струй. Начинался отлив… Издали с внешнего кольца рифов временами доносился негромкий гул. Там продолжалась вечная работа прибоя. А в деревне все пели. Теперь в хор включились и мои товарищи. Я явственно различал хрипловатый голос Питера и высокий дискант Джо. Они не прислушивались к общей мелодии и тянули каждый свое. Значит, пальмовое вино начало действовать… Наверно, оно подействовало и на меня, потому мне так чертовски грустно в эту последнюю ночь.

Две фигуры — большая и маленькая — вышли из тени пальм на освещенный луной белый пляж и направились в мою сторону. В маленькой я сразу узнал Ку Мара. А большая?.. Ну конечно, это был Карлссон.

— Добрый вечер, профессор Гомби, — сказал я, когда они приблизились.

— Этот маленький злодей проболтался-таки, — сказал Карлссон, положив руку на курчавую голову Ку Мара. — Цените откровенность!.. Это случилось благодаря его огромной симпатии к вам. Но и я не обманул вас. Карлссон — фамилия моей матери. Я носил эту фамилию в студенческие годы.

— Мы видимся, вероятно, в последний раз. Позвольте задать вам еще один вопрос, профессор… И, поверьте, не из праздного любопытства. Мне хотелось бы разобраться в собственных мыслях и сомнениях.

— Спрашивайте.

— Почему вы отказались от борьбы? Тогда — пятнадцать лет назад?..

— Ах, вот что… — задумчиво протянул он и отвернулся. И он долго глядел в океан, на переливающееся серебро лунной дороги. — На наш вопрос нелегко ответить, — сказал он наконец. — Вы, вероятно думаете, что я просто испугался, испугался тех, кто поставил целью уничтожить меня и моих товарищей… Но знаете ли вы, что такое ответственность за открытие? Я имею в виду ответственность исследователя. Ведь те, кто прокладывают пути в неведомое, почти всегда идут впереди своего времени… Так вот, жизнь в какой-то момент может поставить перед ученым парадоксальный на первый взгляд вопрос: а не пора ли остановиться? Остановиться потому, что следующий шаг на пути исследований принесет уже не блага, а неисчислимые несчастия миру и человечеству. Вспомните хотя бы об открытии ядерной энергии. Физики ухитрились получить ее лет на сто раньше, чем следовало. А результат — величайшее открытие обернулось миру кошмаром непрестанной угрозы термоядерной войны… Поймите, человечество просто не доросло до некоторых «игрушек», которые торопятся дарить ученые…