Цена бумажной морали (СИ)

— Сбежать пыталась? — пошутил цыган.

— Именно, — отшутилась она.

Джон возвышался над ней. Мужчина был мокрым от дождя. Капли бегло стекали с его волос на лицо, отражая в себе пламя камина. Они росой затесались меж его ресниц. Лицо гангстера блестело в теплом свете огня. Промокшая насквозь рубашка липла к телу, повторяя его изгибы.

— Ты промок и можешь заболеть, а нам завтра уезжать, — прошептала Сазерленд. — Я принесу тебе полотенца.

— Да что мне будет, — отмахнулся гангстер.

Эмили направилась в ванную, чувствуя дрожь в коленях. Не думать о губах Джона было выше ее сил. Девушка умыла лицо прохладной водой, взглянув на себя в зеркало.

— Успокойся, — прошептала она сама себе.

Близняшка взяла то, зачем пришла и поспешила вернуться к козырьку, что как и она до этого, подкидывал поленья в камин.

— Держи, — она протянула ему полотенца.

Шелби отблагодарил возлюбленную поцелуем. Неловкая пауза повисла в воздухе.

Джон легко улыбался ее стеснению, мужчине нравилась эта ее черта. Он не смел нарушать этого молчания.

— Пойду соберу вещи из ванной, — прервала тишину она.

Эмили, тяжело дыша, вернулась в мраморную комнату. Дрожащими пальцами она складывала свои флакончики. Сазерленд злилась сама на себя за трусость и чертово стеснение. Это был самый подходящий момент, чтоб открыться ему.

— Идиотка Эми, ты идиотка, — беззвучно шевелила она губами. — Перепуганная идиотка.

Нервно собирая забытые вещи, девушка даже не слышала, как он вошел в ванную.

— Эмили, — позвал ее Джон.

Его голос звучал немного хрипло и тихо, но достаточно, чтоб она услышала.

Сазерленд обернулась. При свете свечей ее медные волосы казались темными. Локоны змеями спускались к тонкой талии, подчеркивая хрупкость ее фигуры.

Шелби стоял в проходе. С его брюк стекала дождевая вода, а от рубашки он избавился еще в комнате.

Близняшка ничего не говорила, просто смотрела на него, осознавая, что это дополнительный шанс ее упущенной возможности.

«Завтра ехать в Бирмингем. Не хочу чтоб завтра наступало».

Рыжеволосая сорвалась с места. Ее дикий порыв и поцелуи взорвали в обоих бомбу замедленного действия, что давно отсчитывала секунды.

Эми держала его лицо в своих ладонях, как будто он пытался вырваться. Руки Шелби не находили себе места, как и его мысли. Его ладони то поднимались к ее затылку, то опускались к бедрам. Мужчина словно не мог поверить, что это происходит, и таким способом убеждался, что это не сон.

Снимая друг с друга одежду, они и не заметили как оказались в спальной.

Это было странно, но Эми не стеснялась шрамов и следов на своем теле. А Джон не обращал на них внимания, он все это уже видел, когда перебинтовывал ее. Ничего там страшного не было, он даже не считал это за несовершенства. Куда важнее была ее душа и чувства к нему.

Козырек осторожничал, покрывая ее шею и грудь поцелуями. Он опускался ниже к животу, как расплавленный воск свечей, что почти догорели. Рыжеволосая издавала слабые стоны, что так сильно резонировали в его сердце. Гангстер был предельно осторожен в своих действиях, боясь ей навредить.

Его горячие поцелуи вызывали дрожь в теле и мороз по коже. Эми цеплялась ноготками за его плечи, боясь упасть от подкосившихся ног. Страх был пустым, Джон никогда не даст ей упасть, ни при каких обстоятельствах.

Шелби укладывал любимую на постель, накрывая собой. Его ласки расслабляли Эмили. Тело рыжеволосой было как теплый податливый воск, что в руках мастера принимал нужную ему форму. Он как творец, создающий Еву, с изыском подходил к каждой детали, вкладывая огромную важность в свои действия.

Эмили не думала о страхах, завтрашнем дне и прочем. Было только здесь и сейчас, только она и Джон и больше никого не существовало в целом мире.

Вот так спонтанно они создали свой маленький рай, не впуская сюда даже мысли о ком-то еще. Гроза и стена дождя, отделяли их от целого мира, в который оба не спешили возвращаться.

Сердце девушки подстраивалось под его ритм, сливаясь в один бешеный унисон.

Джон не переставал целовать ее, наслаждаясь каждой секундой. Эми открылась перед ним, впуская его в свою душу и свое тело. Для козырька это было чем-то поистине дорогим. Он так сильно желал эту женщину, что думать о других просто был не способен.

Шелби двигался медленно и осторожно, давая ей привыкнуть к ощущениям.

Близняшке не было больно, но слезы во внешних уголках глаз копились скорее рефлекторно.

Джон не давал им сорваться, впитывая их губами.

Сазерленд обнимала его за плечи и спину, оставляя на ней следы. Она будто пряталась за ним и держалась за него, как за последний оплот.

Цыган с этим соглашался. Он готов защищать ее от всего на свете и всегда.

Джону было сложно сдерживать себя. Мужчина двигался быстрее, ловя каждое ее дыхание каждый стон. Он рычал ей в ответ, наслаждаясь происходящим.

Эми крепче сжимала его бедрами. Впервые в жизни она с мужчиной, не с братом, утешая друг друга после очередных «воспитательных мер», а с мужчиной в которого влюблена.

Сазерленд и не представляла, что занятие любовью может дарить такое наслаждение.