Цена двуличности. Часть 3

Групповая мыслесвязь. Я улавливаю обрывки чужих мыслей и ощущений. Оба моих спутника насторожены и напряжены до предела. Правда, кому-то из них как-то… нехорошо. И я не могу понять — кому.

— То есть ты собираешься с ней разговаривать⁈

Я улавливаю возмущение Сата. Он явно настроен на скорейшее убийство твари.

— Новый вид, нужно выяснить, что она такое. Или он. Поди разбери этих…

— Старик, я тебя не узнаю.

— Мы не знаем, на что эта тварюка способна. Она кажется разумной — и это очень плохо.

— Поэтому я и предлагаю ее убить прямо сейчас.

— Узнаем, чего она хочет, и убьем.

Сат пытается возражать, но Шим приказывает ему помолчать. А я просто понимаю, что напоминание о взятии твари живой будет сейчас совсем неуместным. Самим бы выжить. Холодок вдоль позвоночника кажется мне почти приятным по сравнению с прикосновениями к вискам раскаленных пальцев. Память услужливо подсказывает заклинание упокаивания — стоит держать его наготове, чтобы прикрыть спины личей от зомби в случае чего.

— И что же за предложение у тебя… Многоликий Отец?

На этот раз Шим допускает в своем тоне нотки сдержанного любопытства. Правда, я почему-то сомневаюсь, что он действительно его испытывает. Мне становится очевидным то, что отголосок странной слабости — от него.

— Я расскажу… как остановить… младших… тех… кого вы называете… бледными тварями.

— Бред, — тут же делится своим мнением Сат.

Шим молчит.

Обжигающая щекотка в висках усиливается. И, будь я живой, мне бы она наверняка показалась невыносимой.

Вот только в посмертии я испытывала вещи и похуже. А отголоски чужих чувств неплохо отвлекают от этого досадного неудобства. Подзабытое чувство.

— Зачем тебе это?

Или мне кажется, или голос старого лича звучит тише обычного? Спросить, все ли с ним в порядке по мыслесвязи, я не успеваю.

— Шим, магический фон… — голос Сата в моей голове звучит как-то странно, болезненно и искаженно.

Отголоски тревожат. Похоже, что старому личу совсем плохо. Неужели, в своем решении разговорить тварь, он не учел, что время может работать против нас? Следом меня осеняет догадка: не мог ли Многоликий Отец сам заставить Шима пойти на разговор? Учитывая то, как старательно что-то — скорее всего, тварь — царапает мои височные кости, а у старика и так проблемы с головой…

— Бей…

Слабый и сдавленный голос Шима тут же смывает прокатившаяся вдоль позвоночника болезненная волна — мыслесвязь разорвана. Остаются только раскаленные пальцы, прижатые к моим вискам.

— У меня… есть… причины… Вы… не… поймете…

В шелестящем голосе я слышу что-то, похожее на усталость и раздражение, и, наконец, бросаю взгляд назад. Сат уже не скрывает своей враждебности — ядовито-зеленые ленты-плети уже вовсю извиваются вокруг него. А вот Шим… Он мешкает. Мало того — либо мне кажется, либо он даже парит в воздухе как-то… пониже.

Отвлекшись на возобновившийся шорох передо мной, я слышу свист и щелчки позади.

Началось.

Зомби больше не скрываются — открыто движутся к нам. Отправляю белесую волну упокаивающего заклинания, и окутывающая погибших людей буро-зеленая аура гаснет, а грязно-золотые нити исчезают…

…чтобы спустя секунду возникнуть вновь и поднять уже упавших зомби!

Похоже, будет непросто. Но ничего, я справлюсь. А Шим и Сат скрутят тварь. Или убьют.

Эта мысль мелькает в моей голове, чуть охлаждая виски, обожженные ментальным прикосновением твари. В груди же тем временем разгорается пламя иного рода. Чистая злость такой мощи, какой прежде я никогда не испытывала. На тварь — за то, что она захватила тело Кит. На Шима — за то, что решил поговорить с ней. На себя — за то, что не поддержала Сата в решении расправиться с тварью побыстрее.

Эта злость дает мне силы укладывать зомби на мостовую раз за разом — щедро припечатывая их проходящей через мое тело магической энергией.

Как ни крути, а Суртаз постарался на славу. После разрыва ментальной связи с личами, я не испытываю ни малейшего намека на усталость. Даже наоборот — в какой-то момент чувствую, будто с каждым последующим заклинанием, магическая энергия проходит через мое тело все в большем и большем объеме, быстрее и быстрее.

По ощущениям это отдаленно напоминало медитацию, в которую меня когда-то загонял Альд для повышения выносливости. Видел бы он меня сейчас…

Бесконечный цикл поднятий и упокаиваний внезапно прерывается, как и свист и щелчки — за моей спиной. Воспользовавшись передышкой, я оборачиваюсь в надежде, что личи скрутили бледную тварь, и это безумие наконец-то окончилось.

Моя надежда не оправдывается уже во второй раз за этот проклятый день.

Шим лежит на земле — неподвижный, но все еще живой. Конечно, если так можно сказать о личе, чья аура еле-еле видна на фоне серой брусчатки.

Сат парит в воздухе перед поднявшейся на ноги Кит. И ничего странного в этом нет, на первый взгляд, вот только лич лишен своей боевой формы, а его руки и голова бессильно болтаются. Он тоже жив. Пока что.

Тварь переводит свой пустой взгляд на меня.

— Твои друзья… нетерпеливы… И теперь… когда они… успокоились… давай… поговорим…