Цена её любви

Изабелла захохотала, кровавого цвета губы раскрылись, обнажая сверкающие белизной зубы. Тонкие ноздри раздулись, втягивая принесённый порывом ветра со стороны городка воздух.

– Я хорошо знаю её запах, помню, как воняли тела, сжигаемые на костре; среди покойников был и Фрез. – Она ухмыльнулась. – Маленькая девочка, оплакивающая отца, за год до этого потерявшая мать. – Бордового цвета глаза блестели холодом, словно замёрзшая на морозе кровь.

Повинную в гибели матери Изабелла знала в лицо, обвинить в смерти отца было некого…

Она грозно рыкнула, оскалившись словно зверь: яд каплями выступил на кончиках острых клыков.

– Жаклин, проклятая Жаклин, скоро ты заплатишь за всё!

Глава 1.1

Изабелле не нужно было дожидаться утра, чтобы отправиться в замок – вампирша прекрасно видела в темноте. Ей незачем было искать провожатого: она хорошо знала внутренние строения замка Бедфорд. Белошвейка не раз бывала и в двухэтажном дворце хозяев.

Её продержали больше месяца в темнице подвала центральной башни.

Вампиршу интересовали покои Ричарда и Жаклин. Один должен заплатить – и заплатит за предательство кровью. Вторая обязана рассказать о ребёнке прежде, чем умереть.

Почти год Изабель провела, скитаясь, в холодных горах Шотландии, привыкая к своей новой сущности, обучаясь искусству охоты. Она стала зверем в человечьем обличье, самым опасным из хищников на Земле – намного хитрее лисицы, сильнее медведя, проворнее волка.

Из Дерика получился отличный учитель. Он научил перерождённую белошвейку многому из того, что умел, и в первую очередь – самообладанию, искусству преодолевать жажду крови, которая мучила вампира всегда.

Ровно год она не видела никого из прежних знакомых, общаясь лишь с волками, которые почему-то признали в ней своего, приняв в стаю. Ночные хозяева леса и гор совершенно не боялись бывшего человека, позволяли следовать за собой, обучая собственным хитростям и уловкам.

Двенадцать месяцев Изабель взращивала в душе семена ненависти и строила планы мести, настолько продуманные и коварные, что позавидовал бы любой стратег.

Триста шестьдесят пять дней она тосковала по отобранному малышу, воя по ночам вместе с волками на яркие звёзды. Печаль разъедала мёртвое сердце, раздираемое муками неизвестности.

Разлучённая с младенцем мать не знала даже пола рожденного ею ребёнка. Одни и те же вопросы постоянно сверлили мозг, отвлекая от жажды. Каким он был, её малыш? Крепким и черноволосым – в маму – мальчиком? Или рыжей и зеленоглазой – в папу – девочкой?..

Только бы взглянуть на него… если бы услышать её запах… хоть раз прижать к груди, хоть раз… Она, закрывая глаза, снова и снова видела перепачканные кровью руки, протянутые к той, что забрала самое дорогое, самое ценное в жизни. Маленький шевелящийся комочек, девять месяцев росший под сердцем, навсегда переставшим биться…

Тишину ночного воздуха прорезал вой волчицы, оплакивающей гибель волчонка. Вой страшный, протяжный, с лаем и переливами, сотканный из отчаянья и надежды. Рвущий душу тягучий крик матери, никогда не кормившей грудью.

Хищная самка призывала самца, чтоб вместе отомстить убийцам…

Изабель выпрямилась и замолчала – не стоит кликать беду. Её ребёнок жив! Она была уверена в этом. Не настолько графиня кровожадна, чтоб уничтожить малыша – плоть от плоти её сына… Или настолько?

Вампирша снова завыла, но в этот раз вой был больше похож на долгий грозный рык, обещающий мучительную смерть обидчикам. Лай в конце походил на горький плач с истерическим хохотом… Самец не придёт на помощь – он предал её, оставив в руках матери. Позволив ненавидящей Блеров решать судьбу последней представительницы этого рода.

Определять, должен ли увидеть свет его первенец, родившийся вне брака, зачатый в любви бастард…

Ровно год она пряталась, чтобы вернуться…

И теперь готова восстать из мёртвых!

Стражник на главной башне протрубил в рог, возвещая наступление ночи. Мост через ров подняли при первых же громких звуках. Ворота закрылись, но для ночных визитёров это не станет препятствием.

Белошвейка знала, как попасть в замок незаметно. Друг детства заплатил жизнью за спасение названной сестры, воспользовавшись семейной тайной. Прадед Гиона лично рыл подземный ход, ведущий из башни к лесу.

Изабель с легкостью отодвинула огромный плоский камень, прикрывающий вход в подземелье. Она осторожно втянула ноздрями застоявшийся, спёртый воздух, отдающий сырыми стенами, плесенью и насекомыми, населяющими тайный проход.

В памяти всплыл день побега, первый день перехода в новую жизнь.

Вампирша обхватила живот, выгнула шею и зарычала, выставляя вперёд клыки.

Её время пришло.

День мести настал.

Она уверено шагнула в темноту; следом, не раздумывая ни секунды, вошёл Дерик.

Им понадобилось немного времени, чтобы достичь каменной лестницы, ведущей в центральную башню. Изабель толкнула толстую дубовую дверь, преграждавшую путь наверх, та натужно заскрипела, но не поддалась. Она со злостью ударила ногой по обитой железом преграде. Сорванное с проржавевших петель дерево пошатнулось и с грохотом упало внутрь.