Цена его ревности. Книга 3 (СИ)

— Я так рада, что мы здесь задержались! — воскликнула Айрин, когда она и Санджей после ужина, к которому ни один из них толком не прикоснулся, поднялись в номер и заперли за собой дверь. — Что случилось с твоим братом? Всю дорогу он гнал почти без остановок, а сейчас решил задержаться и сделать всем подарок? — жарко шептала она, целуя жениха в шею и зарываясь пальцами в его волосы.

— Не будем гадать. Будем наслаждаться возможностью быть только вдвоем, не ждать, что с минуты на минуту раздастся звонок в дверь, и за ней окажется дади, — Санджей развернул Айрин спиной к себе. Одной рукой он обвил ее талию, а другой — отвел от шеи тяжелый шелковистый плащ волос и припал губами к нежной, бархатистой впадинке. — Ты пахнешь специями и свежестью фруктов, необычно и приятно, — мурлыкал он, прокладывая горячую дорожку к мочке уха, а затем — вниз, по бешено бьющейся голубоватой жилке.

— Какие у тебя гастрономические ассоциации. Мы ведь только что с ужина, — рассмеялась Айрин и, повернувшись в руках жениха, обняла его за шею.

— Не отвлекайся, — пробормотал Санджей, завладевая губами любимой. Он спустил с ее плеч тонкие бретели платья и, поглаживая нежную кожу, позволил им упасть вниз, а губы уже пробирались все ниже — к сползающему лифу. — Мне кажется, что на тебе слишком много одежды, — хрипло проговорил Санджей, а вслед за его неуловимым движением легкий шелк воздушным облаком упал к ногам Айрин, и она осталась стоять, укрытая только лишь волосами, струящимися по плечам и спине блестящим водопадом.

— Полностью с тобой согласна, — грудные модуляции волновали Санджея ничуть не меньше, чем совершенные формы, и он уже сам помогал невесте избавить себя от всего, что их разделяет. У молодых людей не хватило терпения дойти до спальни, и они опустились на толстый, мягкий ворс ковра.

***

Связавшись с водителями и заказав необходимые лекарства, Вика вернулась в спальню. Как раз вовремя, для того, чтобы отобрать у Ракеша одеяло, которое он пытался на себя натянуть.

— Не надо. Посиди немного, — попросила она, — Позволь уйти лишнему жару, — останавливая, Вика положила ладони Ракешу на предплечья. Затем присела на край кровати и убрала со лба мужа влажные от воды волосы, заодно проверяя не понизилась ли температура — лоб был по-прежнему очень горячим.

— Ты хочешь меня заморозить? Чтобы я еще сильнее разболелся? — ворчал Ракеш, ежась от холода, а по смуглой коже пробегали мурашки.

— Конечно, — с готовностью подтвердила Вика, собираясь с силами и не желая показывать, как она растеряна, — В комнате, где температура воздуха тридцать градусов, ты обязательно замерзнешь до смерти. Интересно, чтобы ты сказал, доведись побывать зимой на моей родине, да еще и когда отключат отопление из-за аварии на теплосети, — она невесело усмехнулась.

— Расскажи, как ты там жила, — попросил Ракеш, и положил ладонь поверх лежащих на его руке тонких пальцев Вики.

— Зачем? — она строптиво тряхнула головой, отчего упрямые кудряшки упали на глаза. — Ты же и так все про меня знаешь, — вредина вытащила руку из-под ладони Ракеша и привстала с кровати, потянувшись за графином с апельсиновым соком.

— Не уходи, — испугавшись, что уйдет, Ракеш подался вперед и перехватил Вику за руку. — Я действительно хочу узнать о твоей жизни от тебя, — проникновенно произнес он. И от бархатистых интонаций, на магнетизме которых нисколько не отразилась осиплость, зародившаяся в животе жаркая волна накрыла Вику с головой. Она ловко вывернула запястье из рук мужа, налила в стакан сок и, разведя его водой, протянула Ракешу. — Пей! — скрывая замешательство, строго произнесла Вика. — И измеряем температуру, — несмотря на протесты, она все-таки умудрилась засунуть термометр ему подмышку, скользнув кончиками пальцев по горячей коже, и показалось, что их лизнули язычки пламени.

— Что тебе рассказать? — тихо спросила Вика, краем глаза следя, чтобы Ракеш не трогал градусник и продолжал пить. — У нас девять месяцев холодно, а три месяца очень холодно. Но каждый сезон пахнет по-своему. Весной тает снег и всюду лужи, но зато на деревьях распускаются листочки. Пахнет свежестью, проталинами, весенним ветром, оглушительно поют птицы. Ты не представляешь, какое это волшебное время года, — ее голос мечтательно понизился. Было видно, что это приятные воспоминания. Радж же смотрел во все глаза, на такую новую, незнакомую ему, мечтательную упрямицу. — Когда еще вчера все деревья были черные, а сегодня вокруг них образовалась едва видимая, нежно-зеленая дымка. Нет, это еще не листья, это только лопнули почки. И с каждым последующим днем, по мере того как распускаются листья, дымка становится все ярче, все осязаемей, пока не превратится в пышную крону. Она вначале еще светлая, молодая, но постепенно наливается соками и темнеет. Тогда очарование первых листочков проходит и приходит пора цветов, когда поочередно одни за другими начинают цвести деревья: сирень, яблони, вишня, черемуха, а какой аромат стоит в воздухе — нарциссы, тюльпаны.