Цена империи

— А… — безнадежно махнул рукой Веня. — Какой смысл рассказывать, все равно не поверите. Лучше еще водки налей, тогда, может, и расскажу, и даже покажу кой-чего. — Он слегка пнул свой мешок, и Гена обратил внимание, что когда-то отличная ткань ныне вся покрыта какими-то подозрительными пятнами, разводами и подпалинами.

— Ну это само собой, — степенно отозвался Филимон Матвеевич, до краев наполняя граненый стакан. — А все же любопытственно, что было-то?

Когда Веня закончил свой рассказ, Дед глубокомысленно помолчал, степенно отхлебнул из своей кружки, после чего обернулся к Гене.

— А ты говорил, к водке устойчивый… — с некоторой укоризной произнес он, обращаясь к Вешцову. — А ты, мил друг, не волнуйся. — Дед вновь обернулся к Вене. — Белочка, она вещь, конечно, неприятная, но и с ней сладить можно. Ты, главное, ружьецо в сторонку-то отложи да иди поспи маленько. Завтра в город вернемся, врачу покажешься, все хорошо будет…

— Не верите, значит, — ухмыльнулся Веня. — А я ведь правду вам говорю. Коль у меня белочка была, то что это такое и откуда оно у меня взялось? Тоже пушехвостая принесла, скажете?

С этими словами он встряхнул свой мешок, вываливая на поляну перед костром несколько странных, похожих на козлиные голов с пятачками вместо носа, длинными клыками и небольшими, но весьма острыми рогами.

Затем из мешка выпала пара длинных плетей с рукоятками из темного матового металла, украшенного неведомыми значками, багрово сияющими в темноте ночи, и змеями — некогда, видимо, живыми, а сейчас безнадежно мертвыми, неведомо как прикрепленными за хвост вместо кожаного ремня.

После плетей появился короткий ятаган со сбегающими вниз по клинку каплями багрового огня и яростно пылающими рубинами в рукояти. На гарду ятагана приземлились полупрозрачные женские трусики с небольшим, изящно украшенным нежнейшим кружевом отверстием для хвоста, которые вдруг засмущавшийся Веня быстро убрал в карман.

Ну и наконец, покопавшись в мешке, Веня извлек пару каких-то невзрачных, измятых комков некогда белых перьев. Встряхнув и скептически посмотрев на них, Веня брезгливо бросил эту добычу через левое плечо, но тут же настороженно обернулся. Ему явственно послышался тихий вскрик: «Мои крылья, отдай, гад» — и шум какой-то драки. Однако позади гнома-сурвайвера было только тихое ночное озеро… Впрочем, того, что некогда было крыльями укравшего его дробовик воришки, позади почему-то тоже не наблюдалось.

— Ну так что? Теперь верите? — горделиво переспросил Веня, картинно опираясь ногой на голову, некогда принадлежавшую почтеннейшему Бельфегору, и весело помахивая огненным всеразрубающим ятаганом великого Саргатаноса. — Вот так все и было, как я рассказал! Чтоб мне на этом же месте в ад провалиться, если хоть одним словом солгал!

Настоящее счастье

Выдержки из дневника архимага Веластриса Игнатийского, посвященные его общению с Избранной № 268 Лэрис Пристрастной

День начинался просто превосходно. Этим утром наконец-то закончился синтез кристалла трансвириума, причем его характеристики по всем параметрам совершенно не уступали природной драгоценности! Более того, по накоплению маны он превосходил природные аналоги как минимум в полтора раза!

Длившийся более трех лет эксперимент завершился полнейшим успехом! Надо признаться, это обстоятельство настолько меня окрылило, что я решил устроить себе небольшой выходной.

Нет, ничего особого, никакого разгула. Я, видите ли, довольно ленив. А настоящий пьяный разгул требует слишком больших и совершенно неокупаемых усилий. Вначале телепортироваться в какой-нибудь крупный город, потом блуждать в поисках подходящей таверны, затем пить дрянное вино, убивать надоедливых наглецов… Затем тратить ману на то, чтобы разносить таверну, усыплять стражу, сжигать прибежавших по мою душу инквизиторов… Это так утомительно! А иногда, если инквизиторы попадаются особенно настойчивые, приходится еще и разносить местный собор и сжигать город!

Вы представляете, сколько огненной маны приходится потратить на сожжение хотя бы самого задрипанного городишки? Особенно если учесть, что эти нехорошие люди в последние двести лет повадились строить города из камней и кирпича? На каждую пьянку теперь приходится тратить столько сил, что хватило бы на вызов какого-нибудь слабенького ифрита! Оно мне надо?

В общем, ничего подобного я не планировал. Тихо, спокойно посидеть у камина, может быть, выпить немного хорошего вина, отметить успех… Ага. Так мне и дали.

Вот скажите мне, почему так? Живешь себе в своей любимой башне на опушке леса, заметьте — вдали от всех и всяческих королевств, царств и княжеств. Живешь, никому не мешаешь, никуда не лезешь. Так нет ведь, прутся люди, как будто им здесь медом намазано!