Цена империи. На начинающего Бог

– Есть еще два любопытных момента, которые характеризуют этого эксцентричного, но крайне нужного для нас юношу. Он знает наизусть почти все стихотворения Байрона и большой поклонник американского писателя Сэмюэла Клеменса, пишущего под псевдонимом Марк Твен. И, самое главное, он мечтает заняться инженерной и изобретательской деятельностью и очень нуждается в средствах. Теперь несколько слов об обстоятельствах, которые могут помешать нашей миссии. Это его дядя, брат матери Николай Мандич, архимандрит монастыря Иоанна Предтечи. У него явная проавстрийская ориентация, и он может воспрепятствовать переезду племянника в Россию. А учитывая то, что он оплачивал его обучение и Никола отвечает ему почтительной привязанностью, то это может создать серьезные проблемы.

Теперь же, Сергей Николаевич, ваша очередь. Как говорят: первая мысль от Бога, а посему прошу высказывать свои предложения по возможной кандидатуре человека, коего можно отправить в Прагу для переговоров с Теслой, и заодно под видом кого он будет действовать.

Черт побери, но откуда у императора такая подробная информация о каком-то сербском юноше? И это он называет «не так уж и много»? Что тогда называется в его понятии «полная информация»? Если бы речь шла о королевском или герцогском доме, то сплетни и слухи среди августейших семей распространяются практически мгновенно, но чем можно объяснить сию осведомленность?

– Михаил Николаевич, – осторожно начал Мезенцов, – а на каком языке можно общаться с сим гением? Или же среди его талантов есть и навыки полиглота? Учитывая, что он подданный императора Франца-Иосифа, вероятнее всего, он владеет немецким и венгерским?

– Вы почти угадали, Сергей Николаевич, – ответил государь. – Он действительно полиглот и помимо немецкого знает французский, итальянский и английский языки в той мере, какая требуется в практической жизни. А вот венгерского нет, как и греческого. Последнее, кстати, помешало ему при поступлении попасть в число ординарных студентов.

– В таком случае, государь, могу предложить кандидатуру для встречи и переговоров с Теслой. Иван Петрович Берг, этнический немец, но настоящий русак. Его предки переехали в Россию еще при матушке Екатерине. Но немецким языком и несколькими его диалектами владеет совершенно свободно. Три года проучился на физико-математическом факультете Императорского Петербургского университета. Зарекомендовал себя как подающий большие надежды студент, особые успехи проявил в изучении физики и прикладной математики, о чем соответствуют отзывы преподавателей означенных кафедр. Кстати, и сам Менделеев в приватном разговоре со мной высказался о Берге в комплементарном стиле. Но внезапно сей молодой человек, отметив двадцатипятилетие, решил перейти на военную службу и стать гусаром. Отпустил усы, научился танцевать мазурку, а уж конем и шашкой владеет не хуже иного казака. Фехтует почище иного бретера, правда обучение сему искусству обошлось ему недешево, а некоторые следы учебных схваток остались на его лице. И бильярдист изрядный. Во всяком случае, меня разгромил всухую, а я считался первым игроком в Кадетском корпусе. Мы его проверили досконально, можно сказать… – на этом месте Мезенцов позволил себе шутку, – просветили Х-лучами и не нашли ничего компрометирующего.

И я выложил государю папочку с досье на поручика Берга. На несколько минут в кабинете установилась тишина.

– Это весьма неплохо, весьма. Возможно, наличие общего увлечения позволит вашему человеку познакомиться с Теслой и завести с ним доверительный разговор. Правда, это следует продумать до мелочей, ибо проигрыш может нанести объекту наших интересов смертельную обиду и сделать его мишенью для издевок со стороны присутствующих зрителей. Толпа способна растоптать поверженного кумира, коего до этого носила на руках. Но, Сергей Николаевич, вы убеждены, что этот Берг сумеет держать свои эмоции в узде? Деятельность вашей службы весьма далека от той романтики, кою можно встретить на страницах книг Александра Дюма и Фенимора Купера или в словах романса Дениса Давыдова. Тут нужно не гусарство, а тонкая игра… Будет ли Берг на сие способен? Проверьте и убедитесь в этом. Понадобится – пусть толковый актер его поднатаскает, правильно поднатаскает, чтобы без театральщины, а натурально выглядело. Как вы оцениваете его убеждения? Можем ли мы ему довериться? Сможете ли вы лично за него поручиться?

А вот и самый главный момент нашей беседы. Это мой Рубикон. Если я поручусь за человека, и он не оправдает доверия, то… да, государь предупредил, что в отставку из нашей службы не уходят. Только в сырую землю. Еще раз собираюсь с духом и говорю:

– Поручусь, государь!

Император молчит. Потому продолжаю: