Цена империи. Выбор пути

Граф умудрился состариться как-то благородно красиво и даже величественно. Не будучи богатырского росту, тем не менее, порода чувствовалась. Его семья выбилась в дворяне во времена великого реформатора Петра. Вот и сейчас он только лишь поседел, но благородное серебро только подчеркивало природный ум и силу характера, которую никак не спрятать, не унять. Его живой ум был способен принимать новшества, чем он выгодно отличался от огромнейшего количества замшелых старцев, готовых воевать так же, как воевали под Севастополем, бездарно укладывая в землю русских людей. Интересно, чем он мне возразит?

— В Персии довольно сложный рельеф, да и применение новинок мы посчитали необоснованным, зачем заранее раскрывать карты перед наблюдателями вероятного противника?

— Не могу не согласиться с этим вашим резоном, Дмитрий Алексеевич, но меня волнует такой момент: не станут ли наши военные в позу победителя и заявят, что у нас в армии и так все хорошо? Зачем развиваться. Менять тактику, применять новинки, если мы постоянно побеждаем? Хочу заметить, что во времена батюшки моего, когда никто в Европе из пушки пальнуть не смел, если Николай Павлович не позволит, армия застыла, не смогла вовремя провести реформы, после чего последовала отрезвляющая крымская война. Вот этого я боюсь, надеюсь, что вы разделите мои опасения и сделаете всё, чтобы подобного более не случилось!

Слава Богу, что в военной сфере меня окружают люди, понимающие корень многих проблем, они не бояться что-то менять и способны принимать оригинальные решения. Тот же военный министр борется с мордобоем и физическими наказаниями солдат. Причем очень важным стала именно пропаганда, когда офицерам втолковывается, что бить и издеваться без причин над людьми, которые в бою будут прикрывать твою спину — чревато! К слишком «обоеруким» господам-благородиям, которые способны зарядить в солдатскую харю что с правой, что с левой стали относиться как к париям, пусть не ко всем, но лед-то тронулся! Так, смотришь, не будет кровавых расправ с офицерами, вот только не хочу даже допустить к тому, чтобы такое стало возможным!

Самой же большой проблемой, вынесенной на это совещание стало то, что второй этап военной реформы стал упираться в обычный барьер: отсутствие денег. Мы сейчас держали в приуарльском регионе дивизию, всего одну дивизию нового строя, оснащенную по меркам второго этапа военной реформы. Но содержание этой дивизии обходилось как содержание целого корпуса с усилением! При переходе даже на половинный состав нового строя мы просто становимся банкротами! И это при том, что армия постоянного состава в миллион — это уже маловато, учитывая новые задачи и контроль Персии, и вообще, нам надо выходить на полтора, при резерве в пять-шесть. А реально подготовленный резерв сейчас два, и качество его не лучшее. А если мы хотим сделать резерв действенным, с постоянным обучением резервистов на сборах, реальном обучении! То средств на это необходимо! Хотелось, чтобы активные резервисты получали пособие, но его-то точно уже взять просто неоткуда. Наши экономические проекты начнут давать прибыль только тогда, когда начнет становиться на ноги население, крайне бедное. А пока что все, что мы делаем, идет на пользу обороноспособности государства, но выкачивает из него золотые запасы подобно бошевскому промышленному пылесосу: нажал на кнопку и пыли (золотой) нет!

А на носу, как минимум, две войны: с Японией и Большая Европейская, которая может стать мировой. Из этого и будем исходить.

* * *

Гатчина. Воздухоплавательный центр.

29 марта 1886 года.

Вы любите присутствовать на исторических событиях? Ну, таких, которые обязательно войдут в историю? Что? До сих пор не определились? А зря! Мне вот, как государю приходится. Как историку — любопытно. Как императору — вынужденная обязаловка из-за которой времени на сон почти не остается! Впрочем, куда мне с этой подводной лодки деваться?

Итак, в Гатчину! Я в сопровождении адъютанта и друга Толстого, плюс небольшая свита, плюс группа избранных журналистов и фоторепортеров. Среди них затесался один кинодокументалист: экспериментальная камера, работающая на целлулоидной пленке, не так давно вышла в корпорации Цейса. Это пока что единственный драгоценный аппарат, но и мероприятие он будет снимать отнюдь не тривиальное: рождение воздушного флота России!