Цена измены

Если позволите, расскажу одну историю из жизни. Когда мне было 19 лет, мы лежали в больнице вдвоем в палате с молодой женщиной. Леной. Она меня была старше лет на 8. И в тот момент она как раз переживала измену мужа. Он изменил ей незадолго до этого, глупо, случайно, в пылу ссоры, напился и с кем-то переспал. Потом пришел домой, покаялся. Лена его выгнала. Но он все ходил, просил прощения. Она не могла простить. Ее муж и в больницу к нам приходил. Каждый день почти. Топтался виновато у порога. Лена с ним не разговаривала практически. Могла сказать: "Зачемпришел? Уходи. Мне ничего от тебя не надо". Потом плакала. Мне она говорила, что очень любит его, страдает, но переступить через измену не может. Все время думает об этом. Говорила, что никогда его не простит.

И я ее понимала. Я сама тогда только-только вышла замуж и была убеждена, что никакую измену простить невозможно, категорически. Никогда, без вариантов. У Лены, кстати, мама была тоже скандальная. Потому что один раз пришла одновременно с этим мужем, а тот принес Лене красную розу. Она эту розу выхватила и ею же отстегала его. Той же ночью он заявился снова пьяный. Орал под окнами: "Лена, прости. Лена, я тебя люблю. Жить без тебя не могу". Полночи орал. Лена к окну не подходила, только рыдала в подушку. А на другой день он не пришел. И на следующий тоже. Сотовые телефоны в то время были еще большой редкостью. Поэтому новость о нем Лена узнала не сразу, а только через день. А оказалось, той же ночью, когда пьяный орал под окнами, он потом разбился на машине насмерть. Никогда не забуду, как страшно кричала Лена...

Мы потом как-то с ней встретились случайно, спустя несколько лет, посидели в кафе. Она сказала, что больше всего жалеет, что не простила, и с этим ей жить до конца. Поэтому, хоть я и взяла ту давнюю историю за основу книги, но для Никиты и Инны мне хочется другого финала. Буду рада и благодарна, если вы его примите. И прошу прощения, если кто-то категорически против их воссоединения и будет разочарован.

С бесконечным уважением, ваш автор.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

глава 39

Прижимая букет к груди, Инна вернулась в квартиру. Прошла на кухню и сразу – к окну. Через минуту внизу появился Никита. Он быстро сел в машину и прямо-таки сорвался с места.

В груди болезненно кольнуло. Его джип уже скрылся, а она еще несколько секунд стояла, глядя во двор.

Как же скверно получилось! Как отвратительно! И как обидно…

Отмечать свой день рождения Инна поначалу отказывалась. Ну какие ей праздники, какое застолье, когда в душе – сплошная тоска? Ещё и как назло, накануне вспомнился прошлый год. Тогда она тоже категорически не хотела никаких празднеств – последние недели беременности протекали тяжело. Живот был огромным, гораздо больше, чем с Митей. Инна передвигалась с большим трудом, не могла наклониться, не могла даже лечь нормально. Постоянно мучили то изжога, то одышка. Ломило поясницу, отекали ноги. Сама себе Инна казалась грузной, неповоротливой, беспомощной. Хотелось только тишины и покоя.

Мать тогда по привычке рассчитывала на ресторан и была, конечно, разочарована, но в кои-то веки давить не стала. Приехала днем, поздравила и уехала. А вскоре пришел с работы Никита – освободился пораньше. Принес цветы, гелевые шары и всякие вкусности. Вот тогда, вопреки ее апатии, неожиданно получился чудесный вечер – простой, но уютный и романтичный. Они потом полночи лежали в обнимку и болтали о том о сем, говорили друг другу нежности, представляли вслух, как у них всё будет через год, через два и так – чуть ли не до самой старости. Они бы тогда даже не поверили, узнав, что ничего этого не будет, вообще ничего. Горько было от этих мыслей.

Если бы не мать, то в этом году Инна предпочла бы даже не вспоминать про свой день рождения. Но тут уж мать насела вовсю:

– Понимаю, что нет настроения. У меня, думаешь, есть? Меня тоже твой папаша предал! Сердце болит, таблетки горстями пью… Ночами не сплю. Но никто этого знать не должен. А я как подумаю, что всё наше семейство обсуждает, как с нами обошлись муженьки… Особенно Галя, мерзавка, злорадствует… А мы должны всем показать, что у нас все прекрасно. Что мы тут не плачемся, бедные-несчастные брошенки, как она думает. Надо заткнуть всем рты! Да и самим не мешало бы развеяться. А то так погано на душе, сил нет. И этот вроде… твой папаша… помалкивал вечно, не видно его и не слышно, а так пусто стало дома… порой даже находиться там невмоготу.

Мать горестно всхлипнула, но тут же встряхнулась, взяла себя в руки.

Что говорят родственники – Инне было плевать. Но мать стало жалко. Она ведь сама в этом варилась и по себе знала, как трудно выносить это ощущение внезапной пустоты. Потому и уступила, но отмечать согласилась только дома.

А сейчас жалела. Даже до прихода Никиты жалела, что они всё это затеяли. Смотрела на гостей с вежливой улыбкой, а сама ждала, когда же все уйдут. А еще все время украдкой поглядывала на телефон. Ждала, что Никита хотя бы напишет. А он приехал…