Цена крови

– Таны моего отца в Нортгемптоне защитят меня от короля, – сказала она. – Ты должен доставить меня туда.

Алрик фыркнул.

– Идрик и король будут думать, что вы двинетесь именно туда. У ворот имений вашего отца вас также могут поджидать люди короля, а к завтрашнему дню они начнут охотиться за вами по всей Мерсии.

Разумеется, за поместьями ее отца будут следить. Скорее всего, она даже не сможет передать послание людям, которые в этой ситуации были бы для нее наиболее полезными. В любом случае многие из ближайших союзников ее отца на Пасху находятся при дворе короля, так что и сами будут рисковать, подвергаясь опасности.

Она могла только догадываться, насколько жестоким будет мщение короля и как далеко оно зайдет. Если Этельред поймает ее, как он поступит с ней? Убьет ли, как и ее отца? Или, может быть, просто посадит в тюрьму, запрет в какой-нибудь мрачной камере, где ее уже никто и никогда не найдет? И уж совершенно определенно не выдаст замуж за одного из своих сыновей.

И все же именно в этом заключалась ее судьба – она была уверена в этом. Пророчество пообещало ей, что она станет королевой, хотя как это теперь может осуществиться, она не понимала. Пока что не понимала.

– Я должна убраться от Этельреда как можно дальше. Уехать туда, где он не сумеет меня достать.

Ей следует найти покровителя, человека, у которого есть свои люди и оружие и который не побоится использовать все это против короля, если в том будет необходимость.

– Тогда вам нужно ехать либо на запад, либо в валлийские земли, – сказал он. – Или же на восток, в Дейнло.

– Только не на запад, – сказала она. – Там я окажусь в пределах досягаемости для Идрика, и там у меня нет родственников, которые могли бы меня защитить. – Значит, ей необходимо податься в Дейнло. Там Этельреда недолюбливают – по крайней мере, так говорил ее отец. Но кому она может довериться, кто сможет одолеть соблазн золота, если король назначит награду за ее голову? Она мысленно перебрала союзников своего отца и нашла ответ на свой вопрос. – Мы отправимся к Турбранду, – сказала она, – к лорду Холдернесса.

Турбранд никогда не польстится на то, что может предложить ему Этельред. Она один раз слышала, как отец называл его старым пиратом и упрекал за то, что тот отказывается от почестей, которые раздают тем, кто прислуживает королю. Однако Турбранд торжественно заявил, что не хочет ни наград, ни обязанностей, которые появятся у него, если он преклонит колено перед Этельредом. Таким он оставался и теперь в своей крепости на берегу Датского моря, борясь со своими английскими врагами в Йорвике, лишь на словах поддерживая королевский дом Кердика и правя своим народом почти как король.

– Тогда нам нужно сесть на корабль, – сказала Алрик. – Нам никогда не пересечь Мерсию, если за нами будут гнаться люди короля. С первыми лучами солнца следует двинуться в Честер, а там сесть на борт любого судна, какое только сможем найти.

– Сколько у нас может занять путь в Холдернесс?

Он пожал плечами:

– Этого сказать невозможно. Многое будет зависеть от погоды и от того, как быстро мы найдем суда, следующие туда, куда нам нужно. Это может занять несколько месяцев, а если и так, то какая разница? Вам будет полезно на некоторое время исчезнуть из Англии. Пусть Этельред гадает, что с вами сталось.

Такая перспектива взбодрила ее. Она станет пропавшей фигурой на шахматной доске, которую представляла собой Англия. Вероятно, ее будут искать в монастырях, и король придет в бешенство, когда не сможет найти ее. Конечно, небольшое возмещение за смерть ее отца, но это станет только началом.

– Нам нужно как-то сообщить Турбранду, что я еду к нему, – сказала она. – Можно это как-то устроить?

– Да, но… – Он поднял ее руку, и в отблесках пламени сверкнуло золото и драгоценные камни, украшавшие каждый из ее пальцев. – Это может стоить вам кое-чего из этих безделушек.

Он перевернул ее руку и провел кончиком пальца по внутренней стороне ее ладони, и она была удивлена собственной реакцией – желание пронзило ее, словно летняя молния, и его жар ослабил страх. Ее тело, похоже, хорошо помнило Алрика, потому что он и раньше, много лет назад, уже ласкал ее так, и она испытывала мучительное искушение потеряться в чувствах, которые, как она знала, он мог в ней возбудить. Но, если она ступит на эту тропу, возврата назад уже не будет, а у нее не было ни малейшего желания стучаться в ворота Турбранда, нося под сердцем отпрыска Алрика.

Она зажала его руку между своими ладонями и крепко придавила ее.

– Теперь я являюсь твоей госпожой, Алрик, – сказала она, – и я рассчитываю, что ты будешь служить мне так же верно, как служил моему отцу.

Она подумала, что он мог бы изнасиловать ее, если бы захотел. У нее просто нет физических сил, чтобы сопротивляться ему. А если бы и были, куда ей бежать? Впрочем, ее отец доверял Алрику и был щедр к нему; она надеялась, что сможет действовать так же. Она отпустила его руку, сняла с пальца одно кольцо и положила ему в ладонь.