Цена крови

Удовлетворившись такой платой, морские разбойники оставили Кентербери и Кент относительно нетронутыми; в этот момент Эмма вместе с остальной Англией молилась о том, чтобы они оставили в покое и всю их страну. Но вместо этого те отправились на юг, пройдя по тому же пути, по которому флот Этельреда в июне пришел к своей гибели. Однако людям с Севера повезло больше. Погода стояла благоприятная, и в Лондон дошли вести, что, как только вражеские корабли пересекли устье речки Ротер на границе Кента с Сассексом, вновь запылали деревни. Набегу подверглись Льюис, Арундел, Дин и Бошем.

И это только то, что ей было известно на сегодняшний день: кое-что она узнала от женщин, искавших убежище в ее доме, кое-что – от архиепископа Лондонского Эльфхуна, но в основном информация пришла от Этельстана, который бывал у нее чуть ли не каждый день, после того как в Англии впервые были замечены датчане.

Она была благодарна ему за непрерывный поток новостей, которые он приносил с собой, потому что от короля, остававшегося в Винчестере, не было слышно ничего. Но она испытывала к этелингу не только чувство благодарности. За эти прошедшие несколько недель старые дружеские отношения, возникшие между ними много лет назад, вновь проснулись с новой силой и, несмотря на свою целомудренность, стали даже более теплыми. Однако ее чувства по отношению к Этельстану были далеко не целомудренными. Даже сейчас она чувствовала, что краснеет от одной только мысли о нем; отвлекшись на это, она вздрогнула, когда рядом с ней неожиданно возник слуга, сообщивший ей, что Этельстан просит ее об аудиенции и ждет в дворцовой часовне.

Она заколебалась, раздумывая, следует ли позвать Марго, чтобы та сопровождала ее. Она тщательно избегала оставаться с ним наедине во время их проживания здесь, в Лондоне, – необходимая мера предосторожности, которую он никогда не оспаривал. И если теперь он захотел встретиться с нею один на один, для этого должна быть очень веская причина. Поэтому она отложила голубое платье с золотыми цветами и, неуклюже поднявшись, вышла из комнаты.

В пустынной часовне, освещавшейся лишь алтарным светильником и лучами солнца, пробивавшимися через толстые стекла маленьких окон высоко на одной из стен, царил полумрак и было прохладно. При ее приближении Этельстан, стоявший лицом к алтарю, обернулся к ней и озабоченно нахмурился.

– Простите меня, что отрываю вас от ваших женщин, – сказал он, – но с юга поступили новости, которые я не хотел бы оглашать при них.

Она затаила дыхание, догадываясь, что это должно быть что-то очень плохое, иначе он рассказал бы об этом всем в их комнате.

– Говорите, – сказала она.

– Датчане обосновались на острове Уайт, и король опасается, что они решат зимовать там, как уже случалось в прошлом. Базируясь там, они могут наносить удары по нашим торговым городам и аббатствам, причем мы не сможем предупреждать об этом заранее, и это обескровит нас, приведя к гибели. Он принял решение собрать своих советников со всей Англии, чтобы встретиться с ними в середине сентября в Бате и решить, что нам делать.

– И вы, разумеется, один из них, – сказала она. – Значит, вам придется уехать?

– Чтобы попасть на этот совет, – сказал он, – мне придется выехать отсюда завтра на рассвете.

В его голосе она услышала нотки нерешительности и покачала головой.

– Милорд, – сказала она, – вы обязательно должны присутствовать на этом совете. Это приказ короля. У вас нет выбора.

Он словно отмахнулся от ее слов.

– Вы – королева, жена Этельреда, которая ждет рождения его ребенка, – ответил он. – Никто и слова не скажет, если я останусь здесь, чтобы обеспечить вам надежную защиту.

Она взглянула ему в глаза, и то, что она там увидела, одновременно и утешило, и встревожило ее. Он готов нарушить приказ отца, если она попросит его об этом. Но она не могла этого сделать. Этельстан нужен в другом месте. Эти несколько недель, пока она находилась в своем дворце, в удобстве и в безопасности, на юге калечили и убивали мужчин, насиловали их жен и дочерей, детей уводили в рабство, многие семьи потеряли крышу над головой и все свое имущество. Чтобы справиться с этим врагом, королю необходимы все возможные средства.

– Свое слово скажет король, – напомнила она ему. – Я не могу просить вас остаться, когда он приказывает ехать к нему. А Лондон, как вы сами мне об этом говорили, и так хорошо защищен, независимо от того, кто командует обороной.

– Эти слова были произнесены до того, как я увидел датскую армию, – хмурясь, сказал он. – Если они захотят, у них хватит кораблей, чтобы задушить этот город, даже не вступая в открытое сражение. Они уже контролируют порт в Сандвиче, а в данный момент их флот продвигается в направлении Солента. Наша прибрежная торговля уже сильно страдает от этого. Если они пошлют свои суда блокировать Лондон, они могут просто выгнать нас отсюда голодом. Так что оставлять вас одну и без защиты…