Цена мести (СИ)

Ткань струится по телу, практически не ощущается, укутывает невесомостью. Она смотрит в зеркало, замечает, как алеют щёки. Такую длину ей не доводилось носить раньше. Юбку хочется одёрнуть, а лучше пришить туда кусок аналогичного шёлка сантиметров в двадцать.

В отражении видит его лицо: заострившееся и напряжённое. Желваки ходят на скулах, руки сжались на обивке. Она замирает, встречаясь с ним взглядом. Он жрёт её, словно и нет на ней слоя ткани, словно предстала обнажённой.

Кадык дёргается, когда он сглатывает.

– Не подходит, следующее.

Она медленно кивает, точно в замедленной съемке. Не отводя от него глаз, снимает с себя вещь, та ворохом падает к ступням. Он поднимается, долго перебирает вешалки, пока она ощущает себя перетянутым канатом, завязанным в несколько узлов. Меж ними метра три, но воздух тяжёл, еле проникает в лёгкие.

Ден останавливается на А-силуэте до пят, он передаёт его ей, специально касаясь своими пальцами её, оставляет на запястье почти неощутимую ласку: до боли короткую и мимолётную. Ей могло бы показаться, если бы не ткань в её руках.

Ника надевает его быстро трясущимися от волнения руками, и выясняется, что оно не такое уж и простецкое. Материал переливается при движении, становясь то чёрным, то серебристым, грудь закрыта целиком, а вот вырез на спине полностью открывает лопатки.

Он убирает её волосы, перекидывая на правую сторону, склоняется, касаясь губами шеи. Глядит на отражение, пожирая её реакцию, впитывая в себя каждую увиденную эмоцию. И ей перестаёт казаться, что перед ней всё ещё человек, а не монстр. Но ей всё равно. Лишь бы не прекращал.

Он не останавливается: оглаживает бедро, вжимает её ягодицы в свой пах. Она физически ощущает его возбуждение, насколько сильно он её хочет прямо сейчас. И это желание не требуется озвучивать. Его можно увидеть, коснуться. Словно оно материально – трещит, накаляется, разогревая их обоих.

Он кладёт пальцы на её плечо, едва касаясь, спускается к локтевому сгибу по оголённому участку, переходит на живот. Невесомость прикосновений делает лишь хуже. Её знобит, скручивает всю от едкой необходимости стать ещё ближе, снять дурацкие лишние наряды. Ника как-то совсем быстро забывает о том, что ей нужен отдых после предыдущих похождений.

Целует в висок, отодвигая передние пряди, дышит глубоко и громко, утыкаясь носом в её волосы. Смотрит в глаза через зеркальную поверхность, растягивая губы в улыбке.

– Прости, я не планировал, но не могу удержаться, – шепчет хрипло, а она видит, как расширяются его зрачки, когда она подаётся назад, облокачиваясь спиной о его грудь. Там быстро, рвано стучит его сердце. И её шальное вторит в такт.

Глядит на отражение, где и её зрачки практически заполнили радужку. От возбуждения аж потряхивает, им мало друг друга, словно не будет другого момента, а то, что у них есть могут отобрать, не спросив.

– Ден, – тянет Ника, оборачиваясь. Тянет и поднимается на носочки, своими губами легонько мазнув по его губам.

Ему как крышу срывает. Пальцами цепляет волосы на затылке, заставляя запрокинуть голову вверх, стонет ей в рот, погружая внутрь язык, скользя по нёбу, зубам, сплетая с её языком. Ремень расстёгивает, шагая вперёд, пока она не упирается лопатками в холодное зеркало.

– Блядь, я не хотел так, не хотел, Нии-ика, – его голос срывается на её имени, будто ему сложно разговаривать. Будто нет на то сил.

– Я хочу, – выдыхает она, суматошно водя ладонями по его рубашке в поиске пуговиц. Отыскав верхнюю, пытается просунуть в петельку, да пальцы не слушаются, трясутся, как трясётся она вся. – Хочу тебя сейчас, – не выдерживает, потому что чёрт бы побрал того, кто придумал пуговицы. Дёргает на себя, срывая одну. Та падает и катится по полу.

Он усмехается ей в губы, вновь сминает. Жадно, неистово, охочий до спасительной воды, где вместо – её слюна.

– Нет, – говорит он решительно, но не отстраняется, не отходит. Смотрит только мутным взглядом, а она не понимает, как это «нет». Как он может отказать в такой момент?

– Нет? – спрашивает едва слышно, еле шевеля языком. Коленки подкашиваются, в горле стаёт ком.

– Нет, – повторяет, ехидно кривя свои красивые губы. – У меня есть идея получше. Не хочу, чтобы ты завтра весь день не могла встать, – напоследок хмыкает он до того, как разворачивает её лицом к зеркалу, заставляя опереться о поверхность руками.

Глава 13.3 Ника

Задирает юбку, верх спускает, что он висит на талии, бельё тоже не щадит. Она чувствует холод обнажённой грудью, соски набухают, сжимаясь в маленькие горошины. Охает, когда он надавливает на поясницу, заставляя прогнуться. Проскальзывает пальцами между ног, ведёт по половым губам, размазывая влагу. Усмехается довольно, закусывает кожу у шейных позвонков, а затем проводит по месту укуса языком, зализывая.

Ника тихонько стонет, подаваясь навстречу пальцам, но он фиксирует её свободной рукой, не давая двинуться.

– Шш, подожди, – урчит ей на ухо, а у неё от его голоса внутренности переворачиваются. Хочется, чтобы взял прямо здесь. И плевать, если придётся сутки проваляться в постели.