Цена моей нелюбви. Я тебя верну (СИ)

— Просто не могу. Я влюбилась, Дарина. Не могу просто взять и оттолкнуть его, понимаешь? Да, я знаю, что он совершил ошибку. Он меня ранил. Очень сильно! Оставил шрам в сердце на всю жизнь, но… Ведь Альпарслан тоже когда-то облажался… А ты его простила… Потому что до сих пор любишь моего брата.

Я снова усмехаюсь, понимая, что она права. Но все же… Я уверена, она скрывает что-то еще.

— Альмира… Расскажи мне то, что хочешь сказать, но боишься.

Она разглядывает меня прищуренным взглядом. Снова кусает губы. Сглатывает шумно.

— Дарина… Я… Я беременна от Руслана, — последнее она буквально шепчет. — Я жду от него ребенка. И… не знаю, как ему все рассказать. И как с братом поговорить… Он же с ума сойдет. Снова начнутся разборки. Снова наша тихая жизнь полетит к чертям собачьим. Пожалуйста… Пожалуйста, помоги мне. Покажи верный путь. Я совершенно не знаю, как быть… Как поступить. Дарина, умоляю…

Руки холодеют от ее слов. У нас абсолютно разные ситуации. Альп вынужденно отстранил меня, сказав очень грубые слова, раны от которых все еще не зажили. Но сделал это ради того, чтобы уберечь. Чтобы я сама оттолкнула его, ушла…

Однако Руслан… Он, как мне кажется, переспал с Альмирой ради мести. А теперь говорит, что не отпустит ее? Каковы его планы, господи? Он же врет… Не любит ведь Ами — я уверена. Это все ради того, чтобы нам с Альпом насолить? Но неужели он не понимает, что играет с огнем? Ведь… Ведь Альпарслан убьет его собственными руками!

Глава 38

С того момента, как я узнала о смерти отца и брата, прошло больше трех недель. Однако приехать на кладбище я все же не решалась. Новостные заголовки пестрели различными мнениями и фактами. Ситуация, произошедшая с Давидом в тюрьме, вызвала ажиотаж среди бывших партнеров компании. Каждый из них ее прокомментировал. И в основном — не в положительном ключе. Брат вел далеко не честный бизнес и многих из них обманывал и кидал на крупные суммы. Углубляться в это у меня не было желания.

Но сегодня утром я решила нарушить собственный запрет и все же туда отправиться. Прошло достаточно времени, и наткнуться на кого-то знакомого практически невозможно.

— Дарина Юсуповна, может, мне пойти с вами? — спрашивает водитель, открывая для меня дверь автомобиля, но я лишь качаю головой.

Найдя нужный огороженный участок с лаконичной кованой оградой, о которой говорил мне Альп, я сажусь на скамейку возле черных гранитных памятников. Стараюсь проникнуться, вернуться в свои прежние воспоминания. Потому что прямо сейчас на меня смотрят двое. Отец и брат. Некогда самые дорогие мне люди… И ставшие такими далекими сейчас.

Две надгробные плиты, стоящие бок о бок.

Я перевожу взгляд на отцовскую и долго рассматриваю фотографию, на которой он запечатлен еще до болезни. Полный сил. Без намека на то, что может произойти через какое-то время. А затем в глаза бросаются цветы, лежащие на плите. Их не так много, как у брата. А это значит лишь одно: сюда часто приходит мать. Недоброжелателей у Давида осталось много, и вряд ли кто-либо почтит его память таким образом.

Горько усмехнувшись, я поджимаю губы. Все же, какой бы он ни был… для матери он всегда останется сыном. Любимым сыном. Несмотря на все его ошибки. Несмотря на то, что именно он виноват в распаде семьи, он начало всех бед… Она его любит. До сих пор.

Меня начинают душить эмоции. Наверное, потому что я всегда ждала от нее подобных чувств. Но, в отличие от отца, мать всегда была ко мне холодна…

Перед глазами проносятся воспоминания из детства.

Мы очень часто проводили с ним время. И, честно признаться, счастливых моментов было много. Очень жаль, что все так вышло и в итоге он отвернулся от меня. Бросил в самый болезненный момент, поменяв мнение обо мне. Принять это было подобно удару кнута. Очень непросто…

Сейчас, размышляя об этом, я понимаю, что злые языки творят с людьми ужасающие вещи. Они порабощают разум и делают их совершенно другими. С иными мыслями. Взглядами. Словами… Никогда бы не подумала, что брат способен настроить всех против меня…

И да, теперь я могу говорить об этом здраво и понимаю, что вины Альпа в случившемся нет. Так или иначе это бы произошло. Моя семья изменилась бы в любом случае. Но все равно было бы больно. Это неизбежность. Давид поступил бы ровно так же, и все из-за наследства.

Не будь той ситуации с разводом, он бы наверняка выкинул что-то другое. Придумал. Изощрился. Ведь знал, как относится ко мне отец. Уверена, он бы поделил компанию на нас двоих. Но Давид оказался шустрее и на шаг впереди.

Деньги. Жажда. Власть. Они творят невероятное. Они убили в моем брате все человеческое. А потом убили и его.

Честно признаться, я думала все же поговорить с матерью. Но сейчас, глядя на огромное количество цветов, лежащих возле могилы брата, понимаю, что зря. Ей не нужны мои слова. Не нужна я. Ей нужен только он.

Какой смысл разговаривать с тем, кто никогда тебя не любил? Кто так и не понял своей ошибки спустя столько времени?