Цена моей нелюбви. Я тебя верну (СИ)

К сожалению, судьба никогда не спрашивает разрешения, хочешь ли ты встретить тех людей, которых не желаешь больше видеть? Смиряться с этим тяжело, но необходимо. Как необходимо быть сильной в той ситуации, в которой я нахожусь.

Нельзя показывать при них слабость. Нужно быть стойкой при любых обстоятельствах... И быть готовой ко всему.

Я беру телефон и, разблокировав его, начинаю набирать по памяти один номер.

Не знаю, для чего, но мне кажется, именно сейчас это будет правильным решением — позвонить тому, кто стоит за всеми моими бедами.

Тем более раз все уже знают, что я в городе. Знают мой адрес и то, где я работаю… С лёгкостью могут найти меня в любое время и появиться на моем пути. Да и номер сотового, скорее всего, уже нашли. Больше нет смысла прятаться от них.

В крайнем случае, если что-то пойдет не так, я закину в черный список несколько настойчивых абонентов.

Нажав на последнюю цифру, я глубоко вздыхаю. Ещё раз проверяю номер на правильность. Прикусываю губу от нервов. Одной рукой цепляюсь за простыню и прикрываю глаза.

Необходимо набрать Альпарслана и сказать ему, чтобы он держал свою Ларису в узде и не подпускал ко мне и на пушечный выстрел. Чтобы он поговорил с ней и разъяснил все, если по-хорошему она не понимает. Я уже и так на грани. И всякие внезапные встречи мне ни к чему...

Но как только я собираюсь нажать на кнопку вызова, слышу плач Каана. Тут же вскакиваю и бегу к нему. Обычно он всегда спит в моей комнате, но когда приходит Азиза, находится в своей.

Я целую сына в лобик и начинаю укачивать в кроватке, успокаивая.

Няня приходит буквально спустя секунды. Смотрит то на меня, то на Каана.

Я качаю головой и тихо шепчу, чтобы не беспокоилась и шла домой. Она и так сегодня целый день пробыла с сыном. Пусть теперь отдыхает. Имеет право.

Перед уходом Азиза приносит чашку чая, ставит на стол. Я благодарно киваю ей, а спустя минуту слышу, как захлопывается дверь. Каан к тому времени начинает активно сосать свои пальчики, напоминая, что хочет есть.

Я беру его на руки и принимаюсь кормить. Сын быстро наедается и наконец засыпает.

Укладываю его в кроватку и, поцеловав ещё раз, убегаю в душ. Под струями воды мне становится гораздо лучше. Я вытряхиваю из головы все ненужные мысли и чуть успокаиваюсь, хотя это чертовски сложно.

Выйдя из ванной, я тут же иду к Каану. Проверяю, спит ли он, и, убедившись, что волноваться нет причин, подхожу к шкафу, чтобы выбрать ночную сорочку.

Переодевшись, сушу волосы и ложусь в постель. Как же хочется хоть один день ни о чем не думать! Но не выходит. Ворох мыслей захватывает меня, едва голова касается подушки.

Полночи я ворочаюсь. Не могу найти себе места, и только когда моя рука касается телефона, понимаю, что так и не позвонила Альпарслану. И эта мысль гнетет меня больше всего.

Я собираюсь с духом и вновь набираю те самые цифры. По ту сторону трубки звучат монотонные гудки ожидания…

— Слушаю, — знакомый баритон царапает сердце.

Боже! Он все-таки взял…

Я нервно сглатываю и медленно сажусь на кровати.

— Говорите, — с нажимом произносит он, а меня вдруг уносит в воспоминания… В дни, когда я была по-настоящему счастлива. Да, к сожалению, только я. Но все же... Я ещё помню, как до свадьбы мы постоянно гуляли по паркам, держась за руки, и смотрели на ночное небо.Придя домой, могли без умолку разговаривать по телефону. Бывало, часами. А затем, пожелав спокойной ночи, отключались и проваливались в сон.

И так каждый божий день. С ним я познала, что такое первая любовь. Первые настоящие взрослые отношения. С ним я впервые ощутила волну наслаждения в моменты близости. С Альпарсланом всегда было тепло и уютно.

С тех пор прошло много времени, но я ничего не забыла… Да и как?

От этих воспоминаний по груди разливается едкая горечь. Потому что все это осталось в прошлом...

Нас больше нет.

Точнее, мы были только в моем воображении.

— Здравствуй, Альп... — Я прочищаю горло, стараясь взять эмоции под контроль. — Это я, Дарина.

По ту сторону трубки вдруг повисает молчание, и я понимаю, что бывший муж удивлен. Он не ожидал, что я ему позвоню. Первая. Да и в целом не думал, что я отважусь это сделать. Но другого выхода я не вижу.

— Я понял, — усмехается Альпарслан. — Здравствуй, Дарина.

От его голоса по коже бегут мурашки. Атмосфера накаляется до максимума.

Какое-то время я не могу вымолвить ни слова. Они застревают в горле непроходимым комком, сквозь который не получается сказать хоть что-то.