Цена на материнство

Я должна была наизнанку вывернуться, чтобы хорошо себя проявить и остаться тут работать. Петя сказал, если буду хорошо танцевать, то еще и чаевых подниму. А они бы не помешали. Лекарства мамы подходят к концу, надо пополнить запасы. Ох, если бы она видела меня сейчас, то со стыда бы под землю провалилась… Остается только надеяться, что бывшие мамины приятели не ходят по таким заведениям. Как только на нашу семью обрушилось торнадо неудач, мгновенно образовались люди, жаждущие сообщить плохие вести:

– Ой, а про вашего-то новый репортаж сняли…

– Слышала, вам пришлось переехать из дома. Говорят, что район теперь у вас неблагополучный. Вот и маньяк недавно там орудовать начал. А вы там как, справляетесь? Ой, мне пора.

Новостей много, а мама одна. Ей приходилось выслушивать вести разной степени тяжести чуть ли не ежедневно.

Я взобралась на островок, прислушиваясь к ритму музыки. Положила руку на пилон, с которым мне только недавно довелось познакомиться, потянула носок…

– Не, пойдем туда лучше, тут доска какая-то, – подошедшие мужчины мало заботились о деликатности, даже не попытались сделать так, чтобы я не расслышала их слова.

– Двигается как бревно, – согласился другой.

– И лицо напуганное… Глянь, а та телочка аппетитнее!

Я чувствовала, как горло распирает комок, как к заштукатуренным щекам приливает кровь. Гости клуба проходили мимо: кто-то даже не смотрел в мою сторону, другие окидывали ленивым взглядом и продолжали свой путь к девочкам «погорячее». Я сбилась со счета: первый, пятый, десятый…

Неужели я настолько хуже тех грудастых кукол? Неужели танцы у пилона сводятся только к вилянию задницей?

– А это у них тут эконом-класс? – как в зоопарке, на меня пялился подвыпивший парень.

– Детка, за соточку сделаешь приват?

Я соскочила с островка и, не рассчитав высоту каблуков, рухнула на колени. По щекам потекли слезы, но не от боли – от обиды.

Не хочу. Не хочу тут находиться!

Отмахнувшись от руки какого-то мужчины, протянувшего руку, чтобы помочь, помчалась в гримерку. В спину услышала грубое оскорбление, но не стала даже оборачиваться. До безумия хотелось домой, к маме. Заползти к ней под одеяло, включить какой-нибудь старый фильм и обниматься.

– О-о-о-о, быстро ты, – усмехнулась недавно провожающая меня девушка, выпуская клубы дыма в вентиляцию и скидывая пепел в набитую бычками пепельницу, больше похожую на ежика. – Все настолько плохо?

Не хотелось разговаривать, потому я просто кивнула. Подошла к стулу, где лежали мои вещи, и начала судорожно переодеваться. Коленку стесала до крови, и именно сейчас в ней отдавалась глухая пульсирующая боль. Ну и поделом мне! Следовало навести справки об этом месте заранее, погуглить, в конце концов!

Натянула потертые джинсы, свитер и собрала волосы в узел. На большее сил не хватило. Старалась не смотреть на одну из танцовщиц, наблюдающую за каждым моим движением. Мазнула взглядом по стене, по доске с фотографиями. Лозунг сверху гласил: «„Романо“ должен знать в лицо своих героев!». Я уже хотела отвернуться, но… споткнулась взглядом о знакомое лицо.

В надежде, что ошиблась, подошла ближе.

Витя и еще двое каких-то парней. И рядом с каждым из них – лоснящаяся броназтором прелестница.

– Это кто? – я не узнала свой голос, настолько хрипло он прозвучал.

– Ты про доску? – девушка усмехнулась. – Постоянные клиенты. А что, кто-то знакомый?

– Нет, – мотнула головой. И без того донельзя натянутая струна внутри лопнула, и в груди разрослась черная дыра, пустота, тянущуя в себя все чувства и эмоции. Повторила: – Нет. Счастливо оставаться.

Схватила пуховик, сумку и пошла к выходу. Уже на ходу достала телефон – и с содроганием обнаружила три пропущенных вызова от мамы.

Глава 7

Я неслась домой с такой скоростью, какую и на велосипеде-то не всякий раз выдавала. Город смазался в цветное пятно, кровь стучала в висках, дыхание сбивалось. Мама не ответила на звонок, была недоступна, и я начала волноваться. По-настоящему волноваться.

В голову клиньями вбивались самые страшные мысли.

Что, если ей стало плохо?

А вдруг она упала?

Или очередной приступ…

Господи, хоть бы все было хорошо! Пожалуйста, пожалуйста, пусть она просто спит, а у телефона разрядилась батарея.

Финальный отрезок от остановки был самым мучительным. Я до предела скрутила нервы в пружину и боялась, что просто не переживу ужасной правды. Злилась на себя, ругала последними словами. Черт дернул пойти в эту «Ромашку»! Только зря потратила время!

Когда завернула за угол дома, к подъезду, испуганно замерла. Буквально на мгновение. Скорая. Врачи. Носилки.

Уже через несколько секунд я была рядом.

– Вы кто? – устало спросил врач, только справившийся с носилками. Я пыталась заглянуть в машину, но мне преградили путь.

– Кто там? – почти прошептала я.

– Лебедева… – начал мужчина и чуть ли не подхватил пошатнувшуюся меня. – Родственница?