Я всхлипнула еще раз и заревела в голос, не в силах больше сдерживаться. Консорт, помешкав, подхватил меня на руки и куда-то понес. Я не отпускала его рубашки и не поднимала головы: слезы лились, казалось, бесконечным потоком, выплескивавшим из меня весь пережитый ужас.
Чертов дракон! Ну зачем, зачем он появился?! Испытанный страх вновь прорвал преграду самообладания и выпустил наружу бессильные горькие слезы. Плач был изматывающим и безнадежным, с подвываниями и хрипами...
Я слишком много плачу в последнее время. Даже не плачу, а скатываюсь в форменные истерики.
Пока я уговаривала себя успокоиться, Айон куда-то меня принес и успел разместиться в кресле, усадив меня на свои колени и обхватив руками. Одна зарылась в волосы на моем затылке, поглаживая, успокаивая. Я устроилась головой на его плече и почувствовала короткие поцелуи, которыми он покрывал мой лоб, глаза, скулы. Молча, но я чувствовала, как напряжено, натянуто тугой струной, его большое тело. Чувствовала, но вопреки обыкновению, без страха. Возможно потому, что сегодня я свое уже отбоялась.
Слезы иссякли как-то неожиданно резко. В один момент я захлебывалась рыданиями, цепляясь за мужчину рядом, а в другой уже рвано вздохнула, успокаиваясь, и поняла что все, истерика миновала.
Айон тоже это почувствовал, напряжение немного спало. Ровно настолько, чтобы его голос, когда он заговорил, не дрожал ни от гнева, ни от ярости, но они чувствовались где-то рядом, до времени скрытые, а не исчезнувшие.
- Съерра, ради Эмифи, скажи, что случилось? Что-то с Теарой? С Амори? Я позвал еще двоих соль-терро, кроме Рамира-Теолан, и отправил их на охрану Дворца, не бойся. Что стряслось?
Мне стало стыдно. Мой консорт явно решил, что причиной слез стала какая-то катастрофа, не меньше. А я же просто... сорвалась. Глупо и позорно. Как же неловко...
- Айон... Не стоит. Отзови их обратно, ничего не стряслось.
- Ты плакала. Объясни. - Приказал он. И я послушалась.
- Я испугалась. Андарран меня напугал, очень сильно, вот я и разревелась как девчонка. Прости, пожалуйста, прости. Вовсе не слезы мне хотела тебе показать.
Консорт глубоко вздохнул, закрыв глаза. Потом притянул меня к себе снова, впился в губы долгим цепким поцелуем, лишающим воли и памяти. Я и не помыслила отстраниться, отвечая на этот поцелуй с благодарностью.
Но он сам его прервал, прижал мою голову к своей шее и некоторое время сидел так, неподвижно, пытаясь должно быть расслабиться.
- Съерра... Съерра, моя леди, знала бы ты, как же я боюсь тебя потерять!
Я могла сказать только:
- Знаю.
- Если ничего не случилось, зачем ты так рисковала собой, садясь на дракона? Ты же их терпеть не можешь.
Я замялась.
- У меня есть к тебе просьба, Айон.
Ответом на обращение стала изогнутая бровь.
- Все что хочешь.
- Мы с Гареном решили, что для Амори будет лучше расти вместе с драконьим детенышем. Не мог бы ты договориться с кем-нибудь из дракониц, чтобы она отпустила своего ребенка к нам, во дворец? Они послушают тебя... И Андаррана, разумеется.
- Это не будет просто...
- Пожалуйста!
- Только если я смогу сам лично за ним приглядывать.
- Да, разумеется. Это же не плен! Можешь даже иногда его привозить сюда, ненадолго, без Амори конечно.
- Тогда договорились.
- Осталось сойтись в цене?
- Ты хорошо меня знаешь. Девять.
- Чего девять? Ночей?!
- Нет, конечно. Полных суток.
- Дарсан!.. Это... Это!
- Тебе нужен драконеныш? Нужен. И больше никто о нем договориться не сможет, так что я, пожалуй, немного обнаглею.
Я застонала в голос. Чертов соль-терро!
- У меня полно дел, ты же сам понимаешь! Я не могу забыть о них на девять восходов!
Дарсан, усмехнувшись, потрепал меня по щеке.
- И не надо, я не намерен использовать их скопом. Ты согласна?
- А у меня есть выбор? - Обреченно признала. - Согласна.
- Тогда побудь здесь, пока я не вернусь, и не вздумай вновь рыдать.
- Дарсан! Я же не истеричка какая-нибудь! - И мысленно решила: ну, почти не истеричка, хоть и стремительно к этому статусу приближаюсь
- Я не говорил подобного. - Соль-терро, встав, ссадил меня на кресло, бережно заправил выбившиеся локоны за уши, щекотнул на прощание за ухом и ушел.
Некоторое время я тихо сидела в кресле, приходя в себя. Потом проснулось любопытство, жаркое и сильное, будто что-то внутри стремилось заместить пережитый страх новыми впечатлениями. Впечатлений хватало.
Конечно, мне всегда было известно, что живет мой консорт в резервации, и этого знания мне доселе хватало. Во дворце у него были свои покои, такие, какие положены по статусу консорту соль-арэо. Правда, рассчитаны они были на соль-фламме и потому поначалу нарочито роскошны, но ровно до тех пор, пока Дарсан самолично не выволок оттуда золото, драгоценные вазы, и прочие дорогие безделушки, оставив только гобелены. Потом слуги привыкли, что он не требовал от них раболепия, не капризничал, да и вообще на фоне избалованных соль-фламме весьма выгодно отличался.