Цена недоверия (Два шага в Бездну) (СИ)

   - Что-то произошло? - Мигом насторожилась я, откладывая в сторону желтый плащ, над которым раздумывала - надеть или не стоит, и так не замерзну - уже добрых пятнадцать минут.

   Мать так на меня глянула, что пришлось поспешно исправиться:

   - Я имею в виду: что-то кроме?

   - Серьезного? Нет. Крыло целителей нылось на твоего Дарсана, Суэст приставал к одной из Аметистовых сестренок, кажется это была Ена. Братья твои сообщили, что задержаться еще на несколько месяцев. Остальное и вовсе не стоит внимания.

   - Мам... Я понимаю. Вчера... А, нет, позавчера, я привезла Амори драконьего детеныша, мы с Гареном решили, что так ему будет легче адаптироваться. А Суэст... Тут мое упущение, если честно, то он у меня из головы просто вылетел.

   - Не надо. - Мать болезненно скривилась. - Не надо про Амори, пожалуйста. Я не хочу сейчас думать еще и о нем, понимаешь? Мне с лихвой хватает тебя, правда. Истаб сказал, что тебе удалили ментакристалл.

   - Да.

   - Это серъезно?

   - Не особо. Просто он мне не подошел.

   - Да-да, Истаб что-то там говорил про отторжение... Сказал, новый тебе пока вживлять не будут.

   - Нет. Придется всюду таскать с собой Омаэля или пестовать нового помощника. Гости уже прибыли?

   Мать усмехнулась:

   - Говори уж сразу - будущие консорты.

   - Потенциальные будущие консорты.

   - А, неважно, - махнула рукой. - Прибыли и обустроились. Я хотела, чтобы ты встретилась с ними еще вчера, но, увы, непредвиденные обстоятельства перечеркнули все мои планы. Сегодня ты в состоянии?

   - Смотря в каком виде пройдет это... мероприятие.

   - Небольшой прием "для самых близких". Твоего соль-терро я попросила с утра кое-что сделать, так что на его отсутствие вполне можешь надеяться. Не беспокойся, Съерра, все ведь хорошо. Не спеши, присмотрись, время у нас еще есть.

   - Меня не радует сам факт этих смотрин, если честно. Я не хочу нового консорта, мне и Дарсана за глаза хватает.

   - Слышал бы он твои слова!

   Я передернула плечами:

   - Нет уж, ему и своего гонора хватает.

   Омаэль бродил по комнате, задумчиво теребя пальцами свой подбородок, и изредка посматривал на меня и портниху, подгоняющую платье по фигуре. Девушка недовольно поджимала губы, подкалывая ткань все новыми булавками. Их было уже так много, что я ощущала себя подушкой для иголок, измятой множеством мелких острий.

   - Исхудали-то как, соль-арэо! Да разве ж так можно? Все платья перешивать теперь...

   Я могла бы сказать, что все это не является проблемой, что все мимолетно... Не сказала.

   На столе сиял гарнитур. Золото и жемчуг - совсем не броско и не роскошно. Но мне нравится жемчуг, нравится смотреть, как отражаются в гладких боках огни и цвета. Дарсан однажды принес мне светлого бесскверного жемчуга, целую горсть: они с Андарраном летали к морю, ныряли за ракушками. Специально для меня. У меня рука не поднялась оправить их в золото или серебро; больше нравилось перекатывать в руках и любоваться, а потом прятать в отдельную шкатулку, устланную изнутри шелком, и знать что они там, представлять иногда, как отражается в жемчужинках ткань...

   - Соль-арэо, вы слышите? - окликнула Адда.

   Я очнулась, тряхнула головой, прогоняя излишне яркие видения и обернулась к служанке:

   - Да, конечно.

   - Присядьте, я заплету вам волосы.

   Я послушно опустилась на мягкий стул. Платье от обилия на талии вышивки и булавок плохо гнулось, не давало расслабить плечи. Ох, ну и устану же я в нем к вечеру...

   Адда больно дергала пряди, пытаясь собрать мои непослушные волосы в подобие прически, я только морщилась, опасаясь, что вернется настырная головная боль, с большими усилиями изгнанная лекарствами.

   Омаэль отстранил Адду и взялся за гребень сам.

   - Иди, я управлюсь.

   Девушка нерешительно бросила на меня взгляд, испрашивая одобрения. Я кивнула. Хлопнула, закрываясь, дверь.

   - Вы не выглядите радостной, соль-арэо. Да и, - гребень вернулся на стол, - да и здоровой тоже. Что я могу для вас сделать?

   Я благодарно улыбнулась помощнику через зеркальное отражение.

   - Спасибо, Омаэль. Наверное, я еще не отошла от операции... Все так плохо?

   Он дернул плечом.

   - Будь я вашей матерью, отправил бы вас в Дальнее поместье на отдых, а не рауты устраивал.

   Я внимательно вгляделась в выражение его лица, в полоску сжатых губ, и внезапно подумала, что он должно быть сильно злиться на мою мать, раз позволил себе подобные слова.

   - У нее нет выбора, Омаэль, и у меня его нет. Ей тяжело жить, зная, что состояние Амори отчасти и ее вина. Но Амори не нужно скрывать, про меня же знают немногие, она даже своим консортам сказать не может. Моя мать правильно делает, что пытается от меня отстраниться - я все равно умру, а так ей будет проще это пережить. Нет, подожди, не спорь. Подумай, желал ли бы ты, чтобы твой ребенок наблюдал твое угасание? День за днем, год за годом, и зная, что конец предопределен?