Цена ненависти

2. Обучение и лицензирование специалистов, проводящих экспертные исследования. В результате этих мероприятий произойдет отсев некомпетентных и политически ангажированных лиц, снимутся претензии к экспертам в небеспристрастности и субъективности выводов.

Александр Верховский Является ли Хизб ут–Тахрир экстремистской организацией?

В первую очередь, необходимо объяснить, почему автор, не будучи ни исламоведом, ни знатоком истории и деятельности организации Хизб ут–Тахрир, вынужден был написать эту статью.

Систематические и достаточно серьезные преследования, которым подвергается эта организация в России, являются, возможно, самым масштабным применением закона 2002 года «О противодействии экстремистской деятельности».

Хизб ут–Тахрир (которую мы далее для краткости будем именовать просто Хизб, как это делается в ее документах) была включена в список из 15 организаций, признанных террористическими известным решением Верховного суда РФ от 14 февраля 2003 г.[145] Поскольку террористическая деятельность входит в определение экстремистской деятельности, данное в Законе 2002 года, Хизб, наряду с остальными перечисленными судом организациями, автоматически признается и экстремистской организацией, то есть запрещен в соответствии со ст. 9 Закона. Соответственно, любая деятельность от имени Хизба является продолжением деятельности запрещенной организации, что представляет собой состав преступления по ст. 282² УК, добавленной в кодекс тем же Законом 2002 года, и влечет санкции обычно, по ч. 1 или 2 этой статьи, до, соответственно, четырех или двух лет лишения свободы.

Более того, в соответствии с законом «О борьбе с терроризмом», активистам Хизба время от времени предъявляют обвинения по ст. 205¹ («вовлечение в террористическую деятельность») только по факту вовлечения в Хизб. Эта статья гораздо тяжелее, санкции по ней от четырех до восьми лет лишения свободы[146].

Чаще всего тахрировцев (так обычно именуют членов Хизба) судят именно по этим статьям, а не за какие бы то ни было иные конкретные деяния. Таким образом, суды не рассматривают экстремистскую и террористическую сущность деятельности Хизба по существу, ссылаясь только на решение Верховного суда.

Однако обоснованность этого решения вызывает большие сомнения. В нем фактически нет мотивировочной части. В том, что ее заменяет, во фрагменте, относящемся к Хизбу[147], нет буквально ни слова о какой–либо его противозаконной деятельности на территории России, равно как и об актах терроризма, совершенных членами Хизба или от его имени. И это неудивительно: фактов таких нет или они неизвестны специалистам; одним из основных положений учения Хизба является именно отказ от насилия на современном этапе (подробнее об этом — см. ниже).

Ни известные факты об активности Хизба в России, ни текст судебного решения не соответствуют определению террористической деятельности, данному в действующем законе «О борьбе с терроризмом» 1998 года. Само по себе это не отменяет решения Верховного суда, но снижает доверие законопослушного гражданина к этому решению практически до нуля.

Отсутствие обоснованного судебного решения в сочетании с вполне основательной судебной практикой и с естественными подозрениями, связанными с деятельностью любой исламистской организации, заставляет самостоятельно задуматься: может быть, если не в практических действиях, так в пропаганде Хизба есть что–то неприемлемое для демократического общества; что–то, что мы сами согласились бы назвать экстремистским и на основании чего далее готовы были бы задуматься о том, какие санкции могут и должны быть применены со стороны государства.

Экстремизм в пропаганде может, в принципе, заключаться в возбуждении ненависти и в прямых или косвенных призывах к насилию, включая призывы к мятежу. Защитники Хизба из числа мусульманских деятелей (например, муфтий Нафигулла Аширов) с такими оценками категорически не согласны[148]. Мы же, если хотим составить собственное мнение, не можем доверять критикам Хизба, так как они могут ошибаться, например, путая Хизб с другими исламистскими организациями или просто принимая на веру утверждения Верховного суда в России или президента Каримова в Узбекистане. Но не стоит верить на слово и защитникам Хизба, так как у них могут быть свои резоны заступаться за Хизб: того же муфтия Аширова самого не раз обвиняли в экстремизме и ему гипотетически может быть выгодно защищать «больших экстремистов».

К сожалению, единственным источником для нас являются официальные документы Хизба[149], а практика устной пропаганды остается неизвестной. Но это не так уж важно: в идеологизированной организации идеи, зафиксированные письменно, обычно не сильно расходятся с проговариваемыми устно[150].